Кармилла (сборник). Джозеф ле Фаню

ни отравление, ни ведьм – ничего такого, что могло бы встревожить Кармиллу или кого-нибудь еще.

      Кармилла выглядела очаровательно, прекраснее и представить себе невозможно. Я подумала, что свойственная ей грациозная томность еще больше подчеркивает ее красоту. Думаю, отец молча сравнивал ее со мной, потому что он сказал:

      – Хотел бы я, чтобы моя бедная Лора выглядела поздоровее. – И вздохнул.

      Таким образом, всем нашим тревогам благополучно пришел конец, а Кармилла возвратилась к своим друзьям.

      Глава IX

      Доктор

      Так как Кармилла и слышать не хотела о том, чтобы в ее комнате спала служанка, той, по распоряжению отца, была устроена постель рядом с дверью спальни; таким образом, попытка нашей гостьи предпринять еще одну подобную прогулку была бы пресечена тут же, в дверях.

      Ночь прошла спокойно, а рано утром пришел доктор осмотреть меня. Отец послал за ним без предупреждения.

      Мадам проводила меня в библиотеку, где ожидал тот самый важный маленький доктор с пудреными волосами и в очках, которого я упоминала раньше.

      Я поведала ему свою историю. Во время рассказа он все больше мрачнел.

      Мы с ним стояли в одной из оконных ниш, лицом к лицу. Когда я закончила рассказ, доктор прислонился к стене и с интересом, к коему примешивался ужас, устремил на меня серьезный взгляд.

      После минутного размышления он спросил мадам, нельзя ли ему повидать моего отца.

      Послали за отцом. Тот вошел и с улыбкой произнес:

      – Полагаю, доктор, вы хотите сказать, что я, старый дурак, зря вас сюда позвал? Надеюсь, так оно и есть.

      Но его улыбка померкла, когда доктор, с очень мрачным видом, знаком подозвал его к себе.

      Они некоторое время беседовали в той самой нише, где доктор только что говорил со мной. Похоже, шел серьезный спор. Мы с мадам, сгорая от любопытства, стояли в дальнем конце этой обширной комнаты. До нас не долетело ни единого слова, потому что говорили они очень тихо, а фигура доктора была полностью скрыта глубокой оконной нишей. Что касается отца, то виднелись только нога, рука и плечо. Думаю, голоса звучали еще глуше из-за большой глубины ниши, образуемой окном и толщей стен.

      Через некоторое время отец выглянул в комнату; он был бледен, задумчив и, как мне показалось, взволнован.

      – Лора, дорогая, подойди сюда на минутку. Мадам, доктор говорит, что вас мы сейчас беспокоить не станем.

      Я подошла, впервые почувствовав некоторую тревогу, потому что, хотя была очень слаба, больной себя не считала. Человеку всегда кажется, что силы можно восстановить в любую минуту, когда пожелаешь.

      Как только я приблизилась, отец протянул мне руку, глядя, однако, на доктора, и сказал:

      – Это, конечно, очень странно; мне трудно это понять. Лора, иди сюда, дорогая. Послушай теперь доктора Шпильсберга и соберись.

      – Вы упоминали ощущение, похожее на укол двух игл, пронзающих кожу где-то возле шеи, в ту ночь, когда в первый раз видели страшный сон. Вы уже не чувствуете в этом месте боли?

      – Нет,