Про армию и не только. Сергей Попадюк

в треплющихся кузовах, мы пригнулись к самым гривам и летели, гремя бортами, тройка за тройкой, обнявшись на широко расставленных ногах. Ветер оглушал, гимнастерки надувались шарами.

      – Дава-ай!..

      Котовск прятался в сосновом лесу, словно на дне колодца. Тихий городок наполнился громом, замелькали заборы. Машина за машиной врывались на территорию маленького завода, натужно карабкались между горами шлака и наконец остановились. Запахло перегретым металлом. Мы попрыгали на землю с лопатами в руках.

      – Ого! – сказали. – Бери больше, кидай дальше…

      Присвистнули. И полезли наверх.

      Гора шлака, на которую мы влезли, была повыше заводских построек, но ниже сосен; мы облепили ее. Отсюда весь городок был – как на ладони. Мы стали бросать шлак, он громко ударился в пустые кузова.

      Как только мы бросили первые лопаты, шлак под нашими ногами задымился: он был еще свежий и не прогорел. Серный запах перехватил дыхание.

      – Понятно, – проговорил Сашка Платицын. – Других охотников не найдется. Эх, начальники!..

      Но было не до разговоров. Скорость дороги все еще владела нами, и азарт гонки не прошел.

      – Давай, чего там!

      Дымящиеся горсти шлака так и полетели. Дым пошел гуще, стало трудно дышать. Вся наша гора окуталась дымом. Мы работали в сплошном дыму.

      – Дымишься, гадина?

      Гора кишела нами. Мы копали ее, как сумасшедшие, не видя друг друга, кидая наугад; шлак душил нас. Кто не выдерживал – скатывался, съезжал с горы, а отдышавшись, опять лез наверх, в пекло. Слышен был лишь спешный скреб лопат – он заглушал проклятия и кашель.

      – Давай! Давай!

      Лопаты захлебывались.

      Конечно, это было глупо – так спешить, – потому что работать предстояло весь день, и завтра, и послезавтра тоже; не работа была нам определена, а количество рабочего времени; торопясь, мы только прибавляли себе работы. Но мы спешили изо всех сил и в полчаса закончили погрузку.

      – Хорош! – закричали снизу шоферы. – Хватит! Поехали!

      Мы спустились, волоча лопаты. Гора дымилась, как действующий вулкан. Залезая в кузова, оборачивались: снизу наша работа представилась нам исполинской.

      – Ну и ну! – удивились. – Как мы ее…

      – Правду, значит, говорят: два солдата бульдозер заменят, а три – экскаватор.

      – Ты-то, Генка, и за патефон сойдешь.

      – На шлак не садитесь, – предупредил Сашка Платицын, – без порток останетесь.

      Машины тронулись. Покачиваясь и гремя бортовыми цепями, выкатились в городок. Потянулись мимо заборов, крылечек, окошек с занавесками и геранью, развешанного на веревках белья. За каждой машиной вился дымок тлеющего шлака. Под голубой вывеской остановились, как по команде, и мы опять спрыгнули на землю.

      Грязные, потные, ввалились в магазин. Там было темно и прохладно, и было пусто.

      – Сбрасываемся, парни!

      – Ну, погнали!..

      Пили у магазина, на улице. Бутылки, переходя из рук в руки, задирались донышками кверху.

      – Давай!..

      Выпили