Мы – до нас. Евгений Санин

по дороге, чтобы потом уже только на меня одну у Стасика время осталось! – вконец застеснялась она и убежала.

      Сидевший под пологом за большим столом Александр посмотрел ей вслед, затем подождал, пока уйдут Стас с Ваней и, подойдя к Юле, спросил:

      – Слушай, ты не знаешь, где живет этот Ваня?

      – А зачем он тебе? – сразу же насторожилась та.

      – Да понимаешь… – прямо на ходу стал выдумывать парень, – у меня в плеере батарейки сели, и, как назло, сегодня дежурить с десяти вечера до двух ночи. А в магазине таких нет. Может, у него найдутся? Я у него однажды похожий на мой плеер видел!

      – Нет, не знаю… – сделав вид, что немного подумала, отрицательно покачала головой Юля.

      Александр с недоумением посмотрел на нее:

      – А говоришь, все знаешь…

      В Юле несколько мгновений отчаянно боролись противоположные чувства: ревности и гордости, но ревность, в конце концов, пересилила, и она уже твердо сказала:

      – Значит, все, да не все!

      – Ну ладно! – пожав плечами, отошел от нее Александр.

      – Так я тебе и сказала! – с досадой прошептала Юля. «Знаем мы, какой тебе “Ваня” нужен… Нет, вашу с Людкой любовь я разбила, а эту, наоборот, буду беречь теперь, как наш руководитель – эту мозаику. Еще бы – такая чистая любовь по нынешним временам, как бы он выразился, – раритет!» – Хотя, как говорит все тот же Владимир Всеволодович, есть и «закон парности»… – вдруг задумалась она вслух и с надеждой посмотрела на подбежавшего к Валентину и, судя по всему, задавшему ему тот же самый вопрос Александра…

– Я пока вижу лишь то, что тебя что-то мучает! – прервал Ваня друга.

      Ваня со Стасом неторопливо шли по мокрой дороге.

      Дождь прекратился так же быстро, как и начался. Но потемнело еще больше, словно он собирался с еще большей силой обрушиться на землю.

      – Как бы урагана не было! – с тревогой посмотрел на небо Ваня. – В этом году обещают сильные грозы и шквалы. У нас однажды такое уже было – с некоторых домов даже крыши сорвало.

      Он несколько раз оглянулся прямо на ходу и, наконец, озабоченно покачал головой:

      – И вообще не нравится мне все это…

      – Что, крыша у вашего дома совсем слабой стала? – думая о чем-то своем, рассеянно уточнил Стас.

      – Да нет… У моего отца руки золотые, если что сделает – то раз и навсегда! Я о другом… Зря они ее так оставили!

      – Кого?

      – Не кого, а что, – эту плиту с мозаикой!

      – Так ведь они ее брезентом укрыли!

      – Причем тут брезент? Ее в бронированный сейф сразу надо прятать было! Ты что, ничего не понимаешь?

      – Нет…

      Ваня посмотрел на Стаса и покачал головой:

      – Ну, ты, словно Владимир Всеволодович, в другом времени жить стал! И вообще, что с тобой? Прямо какой-то малосольный приехал! Дома что-то случилось?

      – Да нет… Скорее, наоборот!

      – Что, на личном фронте? Говори, я тебя, как мужчина мужчину, пойму и не выдам.

      – Да какой у меня может быть личный фронт, кроме