Петр Гулак-Артемовский. Игорь Коляда

на стройматериалы и для других нужд. Так, сосед А. Середы – бригадир И. Буюк, воспользовавшись «служебным положением», набрал столько досок, что построил из них сарай, который вскоре сгорел, а люди говорили, что это «кара Божья».

      Представительница рода Гулаков А. Шляхова рассказывает, что возле церкви располагалось не только само здание школы, в которой она училась в начальных классах, но и небольшое кладбище, где хоронили священников и церковных служителей. Но из-за советского вандализма и безбожия в Городище от него не осталось и следа.

      Из рассказов местных жителей, в том числе П. Шляхового, стало известно о разрушениях, осквернении могил священников и самого кладбища. Так, по его словам, в 50-е годы ХХ века при строительстве моста через реку Ольшанку землю для насыпи брали с того места, где стояла церковь. В то время П. Шляховой работал шофером и собственными глазами видел разрушение склепа, как «в нем падали и ломались деревянные гробы священников». Очевидно, в склепе покоились останки как других служителей церкви, так и священников рода Гулаков-Артемовских: отцов Патрикия, Петра, Стефана, Василия. К сожалению, из-за безбожия и манкуртства части горожан их так и не перезахоронили, как положено, а разбитые гробы отвезли на курган Славы, где сбросили в яму и засыпали землей, взятой с того же кладбища.

      В. Гулак, житель города и потомок рода Гулаков-Артемовских, своим рассказом подтверждает слова П. Шляхового. По его словам, в 1953 году, когда он, будучи еще мальчиком, посещал загреблянскую школу, то стал свидетелем того, «как во время строительных работ на реке Ольшанка с помощью грейдера разрыли захоронение: узкое помещение под землей, куда вели ступеньки, как в погреб, и где по обе стороны стояли деревянные гробы, не сбитые из досок, а выдолбленные из цельного дерева».

      Уроженец городка А. Журавель рассказывает, что он в детстве с друзьями-сверстниками гулял на кладбище, которое находилось ниже Покровской церкви. Он хорошо помнит, что там среди захоронений были и могилы советских и немецких солдат, «так как бабушка частенько его ругала, чтобы не подходили к немецким». Уже будучи взрослым и работая водителем грузовика на строительстве моста через реку Ольшанка, он собственными глазами видел, как разрыли кладбище. Ужасные картины осквернения кладбища запали ему в память: «Бульдозер сгребал весь грунт в кучу, а экскаватор черпал оттуда землю вместе с останками, обломками гробов и песком». Всю эту землю отвозили на место, которое было отведено для сооружения кургана Славы. «Там смешались останки и из наших солдатских могил, и из немецких, и священников из церкви. Чтобы делали перезахоронение – то такого не помню», – вспоминает А. Журавель.

      Н. Очковская рассказывает, как они с мамой ходили в церковь святить вербу. Рядом с церковью стоял деревянный домик – начальная школа, куда ходила Н. Очковская, а ее родители вспоминали, что там испокон веков жили священники со своими семьями. Рядом со школой был поповский колодец, а ниже – кладбище.

      Муж Н. Очковской,