Город Антонеску. Книга 1. Яков Верховский

из Минска были эвакуированы 110 детских домов, 25 детских садов, 28 пионерских лагерей и три детских санатория.

      Из Ленинграда детей дошкольного и школьного возраста начали вывозить задолго до начала блокады, 27 июня 1941-го, и во время блокады продолжали вывозить – под бомбами по ледовой «Дороге жизни».

      С начала июля 1941-го детей уже вывозили из Москвы.

      В одном из своих знаменитых газетных репортажей «Москва в эти дни» 17 июля 1941-го Илья Эренбург писал: «Один за другим уходят поезда с детьми. Уехали школы, детские дома. Вот поезд с детьми писателей, вот другой – с детьми железнодорожников. Кажется, не видел я города, где было бы столько ребятишек, они вместе с воробьями заполняли гомоном московские переулки. Теперь воробьи остались без товарищей…»

      И хотя поезда с детьми уходили в тыл почти ежедневно, было принято решение ускорить эвакуацию, и уже в августе вышел правительственный указ, предписывающий немедленно вывезти всех оставшихся детей. С этого дня специальная комиссия начала обходить дома, проверяя, не остались ли случайно где-нибудь «недоэвакуированные» дети.

      В июле-августе 1941-го из Москвы было вывезено 500 тысяч детей!

      А как же мы? Дети Одессы?

      Еврейские дети Одессы?

      Одесса уже 73 дня ведет героическую борьбу с врагом.

      С начала войны из города эвакуировали более половины ее жителей.

      Вывезли в тыл заводы, фабрики, больницы, лаборатории, музеи, библиотеки.

      Вывезли продукты питания, сырье и даже металлолом.

      Вывезли паровозы с тендерами, полными топлива и даже воды.

      Вывезли пленных румынских солдат. Вывезли лошадей.

      Вывезли все, что представляло собой какую-то ценность.

      Еврейские дети остались в Одессе.

      Еврейские дети, как видно, ценности не представляли.

      Сколько нас было?

      Не 300 тысяч, как в Ленинграде.

      И не 500, как в Москве.

      Всего лишь каких-то 40 тысяч.

      Все 40 тысяч будут уничтожены.

      Чудом останутся в живых единицы.

16 октября 1941 г. 5 часов 30 минут утра…

      Хмурый осенний рассвет окрашен багровым заревом пожаров.

      Защитники Одессы уходят.

      В течение нескольких часов главные силы Отдельной Приморской армии скрытно оставили боевые позиции и, пройдя пешим маршем около 20 километров, вышли в порт и погрузились на специально прибывшие транспорты и военные корабли. С рассветом подошли прикрывавшие отход арьергарды, и амбаркация была завершена.

      Один за другим корабли отдают швартовы, выходят в море и выстраиваются в караван.

      В 5 часов и 10 минут утра последнее транспортное судно – старый грузовой пароход «Большевик», обогнув Платоновский мол, занимает назначенное ему место в конце каравана. Двадцатью минутами позже выходит в море флагманский крейсер «Червона Украина» с командующим Одесского оборонительного района, контр-адмиралом Жуковым на борту.

      Последним уходит катер с саперами – они уничтожили и взорвали все, что еще оставалось в порту.

      Вот и все…

      Прощай, Одесса.

      Последний морской караван взял курс на Севастополь.

      В суровом молчании режут холодные волны корабли.

      А над ними… какое чудо!.. в первых лучах восходящего солнца парит огромная стая белоснежных чаек!

      Как далекий привет из другого, мирного, времени.

      И вот что удивительно – крикливые эти птицы сегодня необычайно тихи.

      Словно чувствуют, понимают важность этого каравана, словно боятся выдать нечаянно его галс!

      Существует легенда, что чайки покинули город вместе с его защитниками.

      Чайки покинули город…

      А дети? А дети остались.

      Еврейские дети остались в Одессе.

      Мы остались в Одессе.

      Для нас не нашлось места на кораблях каравана.

      Для нас не нашлось места даже на том, старом грузовом пароходе «Большевик», который, за неимением «ценных» грузов, шел в конце каравана в балласте.

      Для нас нигде не нашлось места.

      А крыльев у нас не было – мы ведь не чайки…

      Еврейские дети остались в Одессе, в Одессе, в которую уже сегодня, уже через несколько часов, войдут убийцы.

      А ведь нас еще можно было спасти.

      Ну, может, не всех, не все 40 тысяч.

      Может, только несколько тысяч, несколько сотен.

      А может быть, одного. Хотя бы одного ребенка.

      Одну детскую душу… Но нет…

      Мы остались в Одессе.

      Двое детей – пятилетняя Ролли и десятилетний Янкале…

      Действие первое: «Odessa a cazut!»

      Я не боюсь, что История назовет нас варварами….

Ион Антонеску

      Говорят,