Социальная стабильность: от психологии до политики. Александр Донцов

взаимосвязью, неразрывностью и постоянством взаимодействия. Тяжелая современность, в терминологии М. Вебера, определялась как эра инструментальной рациональности, при этом время являлось средством, которое требовалось разумно использовать для получения максимальной ценности в форме пространства. В эру «легкой современности» эффективность времени как средства приобретения ценности приближается к бесконечности, сопровождаясь эффектом уравнивания всех объектов в области потенциальных целей. В аспекте взаимосвязи между пространством и временем это означает, что все части пространства могут быть достигнуты за одно и то же время. В мире «программного обеспечения» перемещение осуществляется со скоростью света, в такого рода взаимодействии «различение между «далеко» и «здесь» аннулировано» – проблема сместилась со средств на цели[115]. В результате пространство межгруппового взаимодействия больше не устанавливает пределы действиям, утрачивая свою многовековую и традиционную стратегическую важность.

      Эра «легкой современности», которая выступает как эра информации, преобразовавшая межгрупповое взаимодействие в системе социальной стабильности в направлении смены вертикальных, иерархических структур на горизонтальные – сетевые, отказа от долговременных паттернов межгруппового взаимодействия, ориентации на универсальную адаптируемость, пластичность связей, представила новую модель успешной карьеры, лозунг которой не «стабильность», а адаптивность, корреляционная изменчивость, ситуативность. Во главу угла современной карьеры встала ориентация на достижения, на специализацию и компетентность, важность которых обусловливает внедрение системы трудового взаимодействия не на должностной, а на проектной основе.

      Невзирая на текущие изменения, обусловленные наступлением эры информации, все же сохранились традиционные детерминанты межгруппового взаимодействия в системе социальной стабильности, среди которых можно назвать принадлежность к коллективистской или индивидуалистической культуре. Так, межличностное и межгрупповое взаимодействие характеризуется в коллективистских культурах высокой контекстуальной зависимостью и важностью невербальных параметров общения в противоположность индивидуалистическим культурам, в которых люди мало доверяют тому, что не заявлено ясно. В высококонтекстуальных (коллективистских) культурах взаимодействие строится на важности личных отношений, кроме того, там весьма высок уровень социального контроля. Это означает, что репутация, достоинство и «потеря лица» выступают более серьезными факторами взаимодействия в коллективистских культурах, чем в индивидуалистических.

      Исследования межкультурных коммуникаций показывают, что люди больше склонны устанавливать межгрупповые взаимоотношения (например, «Я нападаю на врага», «Я встретил негра»), чем межличностные, в тех случаях, когда: 1) в прошлом были конфликтные отношения между группами;

115

См.: Бауман З. Текучая современность / Пер. с англ.; Под ред. Ю. В. Асочакова. СПб.: Питер, 2008. С. 128–129.