Французские каникулы. Даниэла Стил

Я никуда не еду! – отчеканил он зло.

      – Ну и не езди! А мы поедем, – спокойно сказала Паскаль и с грустью улыбнулась Эрику и Диане. – И пришлем тебе несколько открыток с видами Ривьеры, чтобы ты понял, чтó ты потерял.

      – Возьми с собой свою мамашу, – едко посоветовал Джон. – Она будет чертовски рада!

      – Возможно, я так и поступлю, – парировала Паскаль и повернулась к Моррисонам. – Итак, решено. В августе едем в Сен-Тропе.

      На данном этапе это была самая простая из стоявших перед ними проблем, однако всем хотелось отвлечься от тяжелых мыслей и подумать о чем-нибудь приятном. И все же смерть подруги и состояние Роберта, который был буквально раздавлен свалившимся на него несчастьем, оставалось для них главным. Что они могли сделать для него – только быть рядом. Решение отправиться в Сен-Тропе без любимой подруги казалось им предательством, но Паскаль, чутко уловив общее настроение, в конце концов заявила, что Энн наверняка сама бы хотела, чтобы они не только отправились туда, но и взяли Роберта с собой.

      – Боюсь, уговорить его будет нелегко, – заметила Диана. – Но время у нас, к счастью, есть. Давайте пошлем во Францию факс с официальным согласием, а с Робертом поговорим потом.

      Она надеялась, что к тому времени и Джон тоже немного успокоится и не станет упорствовать. Но и ее не радовала перспектива отдыха теперь – когда Энн не стало и их будет уже не шестеро, а пятеро. А может быть, даже четверо.

      Донелли отправились домой довольно поздно, но тем не менее они позвонили Джеффу, чтобы поговорить с Робертом – сказать, что любят его, и приободрить, но он все еще не пришел в себя и не мог говорить с ними долго. По его голосу Паскаль поняла, что Роберт с трудом сдерживает слезы, и сама едва не заплакала. Ей было непонятно, как он до сих пор держится – ведь Роберт был на ногах с четырех часов утра и, насколько Паскаль знала, не съел за это время ни кусочка. Она очень хотела сделать для него что-то, чтобы помочь ему, но не знала – что, да и вряд ли во всем мире существовало что-то такое, что могло утешить Роберта сейчас.

      В конце концов Паскаль пообещала, что пойдет с ним завтра в траурный зал – проверить, все ли в порядке, и попрощаться. Похороны были назначены на вторник, и Джефф уже позвонил партнерам Энн по ее юридической фирме. Жены Джеффа и Майкла обзвонили всех знакомых и подруг Энн, чтобы известить их о несчастье, хотя некролог в газетах должен был появиться уже завтра. Роберт набросал текст еще днем, а Майкл отредактировал и отвез в редакцию «Нью-Йорк таймс».

      Роберт лег спать в гостевой спальне в доме Джеффа и Элизабет, но долго не мог уснуть, хотя ему и казалось – у него не осталось никаких сил. От горя и голода (он так и не поел – просто не смог себя заставить, хотя под ложечкой давно точил голодный червячок) голова кружилась, а все окружающее виделось как в тумане. Лежа на кровати при свете ночника, Роберт думал об Энн, о том, как невероятно, несправедливо и жестоко происшедшее с ней. Еще никогда в своей жизни он не чувствовал себя таким одиноким и несчастным.