Украинская революция. 1917-1918. Олег Федюшин

в дружеских отношениях с кайзером Вильгельмом и советником монарха до и после войны), Шиман отличался более узким подходом к «остполитик», чем Рорбах, и в первую очередь добивался аннексии рейхом Прибалтики. Как полагает Фишер, тот имел значительное влияние в МИД, а также среди военного руководства рейха, особенно тех, кто занимался административной деятельностью на восточных оккупированных территориях. Возможно, Шиман имел какое-то отношение к идеям, которые разделяли такие деятели, как полковник Макс Гофман (впоследствии генерал) или генерал Людендорф, но нет доказательств того, что с его взглядами считались и в МИД, как утверждает Фишер.

      С началом войны Рорбах и его единомышленники стали еще больше акцентировать внимание на многонациональном составе Российской империи. Они стремились добиться ее расчленения путем достижения конкретной военной цели. Один из наиболее важных шагов в этом направлении – восстановление «старой исторической разграничительной линии между Московией и Украиной», что предполагало обретение последней полной независимости. Излишне уточнять, что такое украинское государство должно было бы иметь тесные экономические и политические связи со среднеевропейским объединением во главе с Германией.

      Польша и Финляндия должны были тоже получить независимость. Что касается прибалтийских провинций, то в отношении них Рорбах имел свои виды. Подлежали отторжению от России не только Курляндия, Ливония и Эстония, но также Литва. Эти территории объединялись в так называемый Балтикум, который предполагалось заселить немцами из других частей России. Рорбаха часто называли пангерманистом, главным образом из-за его отношения к народам Прибалтики.

      Нет сомнений, что Рорбах не учитывал надежды и чаяния этих небольших этнических групп с сильно развитым чувством национального самосознания, но при этом он спешит предостеречь соотечественников против высокомерного отношения «господствующей нации» к народам Прибалтики и призывает предоставить им автономию, сделав их партнерами в общем деле. За такие взгляды пангерманисты резко критиковали и осуждали Рорбаха.

      Сторонники концепции «Восточная Европа» внесли свой вклад в дело популяризации украинского вопроса в Германии военного времени. Правда, он поднимался многими германскими политологами не столько из-за того, чтобы добиться расчленения Российской империи и создания ряда новых независимых пограничных государств на Востоке, сколько в надежде дождаться развала или, как минимум, ослабления русской армии и обеспечения победы центральных держав на Восточном фронте. Однако с самого начала деятели типа Рорбаха разрабатывали далекоидущие планы установления нового порядка на Востоке и безоговорочно поддерживали создание независимой Украины.

      Помимо германских политологов, выступавших за создание независимой Украины, имелось немало украинцев из Галиции, а также эмигрантов из Восточной Украины,