Змеиный гаджет. Дарья Донцова

баба с абажуром, занавески – мечта дикаря. Ты бы наняла детективов, которые столь креативно офис украсили?

      – Нет, – ответила я, – но не в интерьере дело, я сама могу найти кого угодно.

      – Добрый вечер, – произнес Андрей, входя в кабинет.

      – Здравствуйте, – сказали мы с Кузей хором.

      Я решила играть роль хозяйки.

      – Садитесь, пожалуйста, расскажите, что привело вас к нам.

      – Монета где? – отрывисто спросил гость.

      – В сейфе, – соврала я, – если вы опять решили просить ключи, то зря потратили время на дорогу. Они не ваши. И монета тоже.

      Андрей сел на диван.

      – Вот тут ошибка. Ладно. Не хочется рассказывать, да придется. В юности у меня случилась любовь с одноклассницей. Отношения завязались не детские. Я тогда уже был парнем с опытом. Ранее в школу пришла совсем молодая библиотекарша Лена, ей только восемнадцать исполнилось. Она в институт не поступила, пришлось детям книжки выдавать. Школьники ее училкой считали, а я живо сообразил: девчонка меня всего на пару лет старше, и подкатил к ней. Ну и у нас все здорово получилось. Лена библиотеку после уроков закрывала, в ней за стеллажами софа стояла. Наш роман носил исключительно диванный характер, вне стен школы мы не встречались. Лене могло нагореть за то, что она с учеником спит, да и мне бы досталось. Поэтому мы тихо развлекались за полками с томами Пушкина, Лермонтова и прочих классиков. Через год праздник закончился, Лена таки поступила в вуз и ушла из библиотеки. Вместо нее на работу взяли старую грымзу. Я приуныл, но потом обратил внимание на Варю Горелову.

      Глава 8

      Андрей посмотрел в окно и продолжил:

      – Школа наша находилась в Гришине. С одной стороны села – богатые поселки, с другой – деревни с нищетой голимой. В классе было не много учеников, девчонки в золоте-бриллиантах, парни с «котлами» ценой с машину. Учиться никто не хотел. Старшеклассники по ночам ездили по клубам, приходили сонные к третьему уроку. В ночные заведения пускали только совершеннолетних, но бумажка в сто баксов открывала любую дверь. Вместо того чтобы лоботрясов на второй год оставлять, директор просто звонила их мамашам, а те решали проблемы с помощью бабла. Учителя получали свой кусок пирога, двойки превращались в четверки. В нашем классе было несколько придурков, среди них я и Варя. Наша команда была хуже всех одета, шмотки не фирменные, у меня дешевые часы. Другие парни постоянно меняли «будильники», сегодня они механизмами с турбийонами хвастаются, завтра с простой электроникой пришли. В школе ценился эпатаж. Когда местная королева красоты явилась на новогодний праздник в ситцевом платье с белым воротничком ценой, как батон хлеба из элитной пекарни, туфлях из клеенки, а в уши вдела пластмассовые колечки, ее мигом объявили самой модной. Но народ знал – у Насти Ломакиной шуб больше, чем зубов во рту, а к первому уроку ее на «Майбахе» шофер в ливрее возит. Мы же с Варькой и еще несколько других ребят были «самыми модными» каждый день. Меня никто за дешевые тряпки не гнобил, ребята были