Монстры из хорошей семьи. Дарья Донцова

заморгала.

      – Ничего не понимаю, – выдавила она из себя наконец.

      – Скажи, Вера, ты богата?

      – Нет, конечно, – засмеялась девушка.

      – Может, наследство в перспективе?

      – От кого?

      – Ну… тебе виднее.

      Верочка улыбнулась:

      – Живу в коммуналке, правда, в большой комнате, но ее все равно нельзя считать за шикарные хоромы, денег не имею, брюликов тоже. Отец и мать умерли, есть, правда, сводная сестра и Лена, она меня удочерила. Только денег нет и у нее, живет от зарплаты до аванса.

      В моей сумке ожил мобильный, я вытащила аппарат и прижала к уху.

      – Вилка, – защебетала Томочка, – ты где? Все готовы, стоим, можно сказать, на старте!

      Я слегка удивилась: мы куда-то собрались? В полном составе? Но спрашивать подробности у подруги поостереглась, и так надо мной дома потешаются: то забуду про день рождения Семена, то не поздравлю Кристину с именинами.

      – Скоро приедешь? – поинтересовалась Томочка.

      – Извини, задержалась в издательстве, у Федора, – бойко соврала я, – сейчас принесусь!

      – Где задержалась? – удивленно переспросила Томуська.

      – У начальника отдела пиара и рекламы, – пояснила я, – тут небольшое совещание.

      – Да? – с легким сомнением отозвалась подруга. – Ну, ладно.

      Я запихнула трубку в карман и сказала Вере:

      – Езжай домой и жди моего звонка.

      – Мне страшно, – прошептала девушка. – Что делать?

      – Запри комнату изнутри, никого не впускай в квартиру и не отвечай по телефону, если увидишь на определителе незнакомый номер. Вот тебе моя визитка, говори свои координаты.

      – Записывайте… – дрожащим голоском сказала Вера. – Значит, я не убийца?

      – Думаю, нет.

      – Все подстроено?

      – Полагаю, да.

      – Кем?

      – Хороший вопрос, но ответа на него пока нет. Вера, у меня кое-какие дела сегодня, а завтра начну заниматься твоей проблемой. Не волнуйся, я и не такие узлы распутывала. Спокойно сиди в квартире, не шляйся по улицам. Давай довезу до метро.

      – Спасибо, спасибо, – закивала Вера. – Я послушная, я поняла: никуда и ни с кем не хожу, буду ждать твоего звонка. Знаешь, а ведь я уже самоубийство обдумала, решила: наемся снотворного и засну, не мучаясь. Вешаться страшно, из окна прыгать еще хуже, лучше таблетки…

      – Вот ведь дурь! – улыбнулась я. – В общем, так. Отправляйся домой, ложись на диван, посмотри телик, а потом спокойно подумай: что у тебя есть ценного? Из-за чего кому-то понадобилось тебя со свету сживать? Может, кому на работе мешаешь?

      Вера потрясла головой:

      – Ничего у меня нет. Самое дорогое: хрустальная ваза в серебре, она старинная, от бабушки осталась. В библиотеке со всеми в хороших отношениях, кроме Регины, но она не из книгохранилища, а в отделе переводов работает. В общем, нет у меня врагов. Впрочем, и подруг мало.

      – Иногда человеку кажется, что коллеги его обожают, – вздохнула я, идя к гардеробу, – а потом выясняется: благополучие лишь