Коминтерн и мировая революция. 1919-1943. Кермит Маккензи

дела коммунистических партий» и в связи с этим пересмотреть устав⁸³. Однако не совсем ясно из этой директивы, насколько партии были «эмансипированы» в соответствии с ее положениями. Решение конгресса не исключало вмешательство во внешние организационные дела – отношения секций с ИККИ или с другими секциями, – и при этом это не исключало вмешательства ИККИ в дела тех секций, которые допускали идеологические нарушения. Во всяком случае, решение конгресса, направленное на исправление устава, очевидно, никогда не было претворено в жизнь, и нет никаких свидетельств о том, что вмешательство ИККИ в дела коммунистических партий уменьшилось после 1935 года.

      Таковы пункты, записанные в уставе. Что касается фактических случаев вмешательства ИККИ и его органов в дела коммунистических партий, то, конечно, существует значительное количество источников, но в них очень мало документальных свидетельств, и большая часть их носит чрезвычайно субъективный характер. Мы не ставим перед собой цели привести большое количество примеров о фактическом вмешательстве ИККИ в национальные секции. Изучение этого важного вопроса – дело будущего, когда будет написана окончательная история Коминтерна⁸⁴. Но нам представляется уместным в рамках данного исследования предпринять попытку кратко проанализировать принципы и методы таких вмешательств, которые стали осуществляться еще в досталинский период Коминтерна и были довольно продолжительными и частыми.

      В основе взаимоотношений между ядром Коминтерна (ИККИ, президиумом и политсекретариатом) и остальными секциями – коммунистическими партиями, его составляющими, лежал принцип демократического централизма, который часто упоминался в разных источниках, а именно: единство пролетарского интернационализма и дисциплины. В соответствии с этим основным принципом отношения между ИККИ, с одной стороны, и любой секцией, с другой стороны, не были отношениями равных, но, несомненно, регламентировались как отношения между начальником и подчиненным. Рассмотрим, к примеру, резолюцию президиума Коминтерна о споре внутри Чехословацкой коммунистической партии в 1929 году, в которой президиум заявил о том, что отношения между Коминтерном и его секциями не являются отношениями между двумя партнерами, которые ведут переговоры друг с другом, но они основаны на принципе пролетарской дисциплины⁸⁵. Здесь ясно выдвигается требование о подчинении отдельной секции (партии) центральным органам Коминтерна.

      Центральный орган Коминтерна часто пользовался своим правом, о котором говорится в уставе (статья 22), направлять своих уполномоченных в отдельные секции. На V съезде Чехословацкой партии, состоявшемся в феврале 1929 года, Циглер, как представитель Коминтерна, поддержал борьбу против правого крыла партии во главе с Жилеком и Нейратом⁸⁶. Это лишь один случай вмешательства уполномоченного в дела национальной секции в то время, когда против правой оппозиции в самом Интернационале предпринимались