Артур Рэйш. Темный маг. Александра Лисина

дух начал умышленно отстраняться от поводка и, как мне казалось, давил в себе любые проявления эмоций. Иначе говоря, снова превращался в ту самую бездушную машину для убийств, которую я один раз уже уничтожил.

      И меня это не устраивало.

      С кряхтением поднявшись, я подошел к настороженно взирающей снизу вверх кукле и, скрестив ноги, уселся напротив. Так, чтобы наши глаза оказались почти на одном уровне.

      – Что ты о себе помнишь?

      От простого вопроса Палач самым неожиданным образом растерялся. Паучьи ноги, наполовину погруженные в серебристую жижу, нервно переступили, издав приглушенный щелчок. Руки-лезвия опустились, макнув кончиками в расплавленное серебро. Не до конца отросшие пальцы второй пары рук сжались в кулаки. После чего мой новый служитель настороженно спросил:

      – Что ты хочешь знать?

      Говорил он тихо, все еще немного пришепетывая, но понять его было можно без особого труда.

      – Все, – спокойно ответил я. – В том числе и то, кто тебя создал и как именно ты стал таким, как сейчас.

      Мэл вновь тревожно переступил лапами.

      – Я мало помню. Особенно то, что было в последние годы.

      – Но меня-то ты вспомнил?

      – Тебя сложно забыть, – согласился Палач. – Это ведь ты меня убил.

      Я хмыкнул.

      – Так ты поэтому не хотел возвращаться? Зазорно служить убийце?

      – Нет, – неожиданно качнул головой он. – Я помнил о тебе с первого дня, как осознал себя заново. И решение служить принял осознанно.

      – Хм… прости, я не понял: ты САМ выбрал, кому будешь служить?

      – Существу моей специализации нужен хозяин, – спокойно подтвердил Палач. – Без этого я не способен нормально функционировать.

      – В каком смысле?

      – В прямом. Тебе знаком термин «безумие»?

      Я ошарашенно воззрился на служителя. Но Мэл ответил все таким же спокойным взглядом. При этом поводок между нами внезапно напрягся, задрожав, как натянутая струна. И, нутром ощутив, что за этим напряжением кроется нечто гораздо большее, чем простая тревога, вслух я сказал лишь одно:

      – Поясни.

      Палач помолчал, а затем начал говорить, тщательно подбирая слова.

      – Когда меня создали, я знал и понимал лишь одну функцию – выполнять приказы. Мне говорили «убей», и я убивал. Говорили «найди», и я находил то, что просили. Хозяин сперва был один. Затем другой, третий. Убивать приходилось часто, и с годами количество заказов только росло. Но со временем я обнаружил, что с каждой новой смертью сила чужих приказов становится все слабее… Это сложно объяснить, – тихо добавил Мэл, щелкнув костяшками лап. – Сперва, когда звучал приказ, я не мог ни о чем думать. Стремление исполнить волю хозяина было так велико, что это занимало все мои мысли. Когда задание было выполнено, я засыпал и снова ни о чем не думал. А когда просыпался, то старый приказ забывался, и все начиналось сначала. Но потом мой сон стал короче и тревожнее, наступал не сразу и был не