Опыты бесприютного неба. Степан Гаврилов

зубами турок, – и никаких перепелок». Ролан заговорил.

      Штакета повязали в этот же день и доставили в Москву специальным самолетом. О том, как его задерживали, ходили целые легенды. Говорили, что был оцеплен весь район, а отряд спецназначения влетел к нему на канатах в окно. «Как в ГэТэА», – рассказывали пацаны на районе.

      После суда, на котором нашего джигита защищал недешевый адвокат из области, Ролан тоже не задержался в городе. Оказалось, что за пару месяцев до событий он стал оформлять себе путешествие по ворк-эн-тревел. Как он прошел консула, как сдал экзамен на знание языка, как собрал все необходимые документы – загадка. Вся эта история с прикрытием лавочки никак не повлияла на его затею, вроде как даже наоборот, дала необходимый импульс.

      В Штаты он улетел в начале июня. Однокурсники, которые полетели с ним, рассказывают, что он вообще не работал, сразу же пропал, а появлялся только на пляже, да и то редко – либо с похмелья, либо накуренный, либо и то и другое и исключительно в обществе шпаны негроидной расы. Когда группе студентов пришла пора улетать назад, его ожидаемо не нашли.

      «Ебаные дали», – говорил он про чужие страны. В тот вечер, пока мы вели мятый «Запорожец» по гаражам, он что-то рассуждал про вооруженный конфликт в Южной Осетии и постоянно говорил это: «Ебаные дали». По его рассуждениям выходило, что одни «ебаные дали» напали на другие «ебаные дали» – вот и вся геополитика.

      Последние прилетевшие про него сведения были примерно такие. Сначала он открыл свою фирму – устраивал домашние и офисные переезды, неплохо поднялся, снял офис в деловой части города. Он даже нашел себе упитанную американку и, видимо, готовился к получению грин-карты, потому что весь его профиль в известной американской соцсети был залеплен однообразными романтическими селфи с ней: нехитрая такая имитация высоких чувств. Но потом им заинтересовалась тамошняя миграционная служба. Пока его готовили к депортации, он сидел в тюрьме. Там связь с ним и оборвалась – кто-то говорил, что он сломал челюсть какому-то монголу. Тот пел ему «чебурашка-дружочек» каждый вечер, и вот однажды Ролан не выдержал.

      Где он был и куда сгинул? Затерялся где-то в «ебаных далях». Может быть, его убили в американской тюрьме. Без стыда, гордо и по-своему феерично – думается мне, что если он умирал, то именно так. Десятки, сотни тощих, безусых монголов, поющих «чебурашка-дружочек, что ж ты сел в уголочек», налетали на него – армянского богатыря, родом из маленького южноуральского городка, – и он беспощадно швырял одного за другим об стены и пол, но орда все наступала. И он отбивался до последнего. Уже в предсмертных судорогах, прежде чем испустить последний вздох, извиваясь от жутких болей на тюремном полу, он сломал позвоночник еще двум потомкам Чингисхана.

      Через какое-то время после пропажи Ролана его маман продала дом, перепелок и пропала из города. Вероятно, она вышла замуж и уехала – эта немолодая женщина была весьма хороша собой. Но я думаю, дело в другом. Не зря в последний раз ее видели выходящей с вечерних