Королевская кровь. Горький пепел. Ирина Котова

добрый Матвей. Он обнимал ее, басил своим низким голосом «Как ты, малявочка?», а Алина, выныривая из снов, грустила, скучала и стыдилась, что с этой гонкой на выживание о Матвее почти не вспоминала. Сквозь дрему она слышала шаги, периодически раздававшиеся у убежища, потом запахло дымом, а она все лежала, сладко потягиваясь и вытягивая крылья, наслаждаясь тем, что не надо пока никого бояться и никто не гонит ее в путь.

      В конце концов принцесса выползла на берег реки, оборвала кустик с ягодами, росший тут же, и с восторгом уставилась на несколько запеченных клубней, длинных рыбин и тушек каких-то мелких птиц, висящих на прутах над едва тлеющими углями. Тротта нигде не было видно, и Алина, спешно ополоснувшись и усердно почистив зубы размочаленным прутиком и оставшимися ягодами, натянула обратно сорочку, с жадностью схватила один из «шампуров» и впилась зубами в тушку. Мясной сок потек в рот, и она замычала от удовольствия, продолжая жевать.

      Внимание ее привлек странный мелодичный свист – в нем явно была какая-то система и он точно был не животного происхождения. Алина поколебалась, но все же пошла в сторону, откуда он доносился, жмурясь на ярком солнце и кусая сладкий клубень. Выйдя на полянку метрах в десяти от стоянки, остановилась, с застенчивым восторгом рассматривая открывшуюся картину.

      Среди гигантских папоротников, на зеленом мху, в утренней дымке, пронизанной косыми солнечными полосами, тренировался профессор Тротт с двумя туманными кривыми мечами в руках. Одетый в одни мокрые полотняные штаны, он двигался невозможно быстро, перетекал из одного положения в другое, прыгал, изгибался, разворачивался и рубил клинками, срезая листья и оставляя на стволах зазубрины. Он заметил принцессу, нахмурился, но движение не остановил – и Алинка, усевшись на землю и скрестив ноги, жевала свой лесной завтрак и смотрела на это представление, забывая дышать. Она уже видела инляндца в бою, но тогда все заканчивалось очень быстро и кроваво. А сейчас она могла посмотреть и на движение мышц на сухощавом теле, и на работу крыльев, и на отличную координацию…

      – Богуславская, я разве разрешал отходить от убежища?

      Алина не сразу услышала вопрос, зачарованно глядя на косые мышцы профессорского живота, блестящие от пота.

      – Ваше высочество! – рявкнул он. – Вы меня слышите?

      Она так опешила от этого «ваше высочество», что недоуменно заморгала и только потом призналась:

      – Нет, лорд Макс. Я изучаю вашу анатомию. Но в общих чертах я поняла. Вы что-то там ругались.

      Он поморщился. Грудь его ходила ходуном, и принцесса перевела взгляд на нее, заметив, что странные длинные шрамы, которые она уже видела ранее, покраснели. Очень похоже на ожоги… и очень любопытно, как Тротт их получил.

      – Не нужно было отходить от убежища, Алина, – снова вмешался инляндец в ее мысли. Голос его уже был спокойным, но на лице читалось недовольство.

      – Но почему? – недоуменно спросила она. – Вы сказали, мы уже в безопасности.

      – Богуславская, –