Четвертый поход. Сергей Волков

ее за рукав Светуля.

      – Все… нормально, – пробормотала Рита и скинула мешковину с клетки, в которой, испуганно прижав уши, сжался в пушистый комок крольчонок. – Веревку давай!

      Веревка, обычная, бельевая, никак не хотела распутываться. Рита поглядывала на часы, воюя с заледеневшими узлами. Пальцы окоченели и не слушались, а до полуночи оставалось всего три минуты…

      Они успели. Привязанный за заднюю ногу крольчонок отчаянно барахтался, пытался вырваться, убежать. Светка всхлипывала – ей было холодно, жалко зверька, и еще она отчаянно трусила.

      – Не реви! – прикрикнула на подругу Рита, решительно ухватила веревку и потащила крольчонка к краю колодца.

      Из темной глубины на нее дохнуло влажным, сырым теплом, как будто она заглянула в обычный канализационный люк. Ногой спихнув пушистый комок вниз, Рита натянула веревку, и крольчонок закачался над бездной, судорожно перебирая лапками.

      Стояла такая тишина, что слышно было, как шуршат снежинки.

      – Двенадцать часов, Ри-и-ит! – проскулила Светка, поставленная следить за временем.

      – Ага… – не оборачиваясь, кивнула Рита и начала спускать зверька в колодец.

      И тут крольчонок отчаянно заверещал, забился, взвизгнул…

      Рите показалось, что мрак на дне колодца заколыхался, вспучился, белая дергающаяся клякса скрылась в нем, и вдруг веревка натянулась, загудела, как струна, и потащила ее за собой!

      – Ой! – от неожиданности Рита разжала пальцы, и розоватый шнур, стремительно зазмеившись по снегу, канул в колодезной пасти…

      – Рита-а-а… Что это? Кто его утащил?! – Светка уже отбежала на всякий случай шагов на десять и оттуда, с безопасного, как ей казалось, расстояния, таращила округлившиеся от страха глаза.

      Рите и самой было жутко. Ладони еще хранили ощущение натянувшейся веревки и пробежавших по ней судорожных рывков. Так бывает, когда на рыбалке попадается крупная рыба – ты тянешь ее и по дрожанию лески чувствуешь, как бьется в глубине большое сильное тело.

      «Желание! Дура! Желание!» – неожиданно вспомнила Рита. Очнувшись, она бросилась к колодцу, упала коленями на холодные камни и отчаянно завопила в непроглядную темень:

      – Хочу! Чтобы! Он! Богатый! И в чинах! И чтобы! Увез!!! Чтобы увез!!!

      Показалось ли ей, или и впрямь сыто и довольно вздохнула сырая тьма?..

      – Чтобы увез… – прошептала Рита в последний раз и встала. Подскочившая Светка ухватила ее за рукав, дернула:

      – Пошли отсюда! Быстрее!..

      И они пошли… Светка всю дорогу ревела – ей было жалко крольчонка. По бабьи травя себя, она причитала, в рыданиях получая разрядку от пережитого:

      – Он был тако-о-ой маленьки-и-и-й… Тако-о-ой хорошеньки-и-и-й… Он теперь там одии-и-ин… Привязанны-ы-ы-ый… Он умре-е-е-ет…

      Рита шла молча. У нее было странное чувство – как будто она слишком глубоко нырнула с берега в волжскую тяжелую волну и теперь никак не может вынырнуть…

* * *

      Минули три обещанных Светкиной прабабкой дня. Ничего нового