Драконовы сны. Дмитрий Скирюк

ты вляпался, Лис? Надеюсь, ты с ними не повздорил?

      – Ты знаешь их?

      – Кто ж их не знает! Хуго и Беата. Хуго – наёмный убийца, говорят, из разорившихся дворян. Мечом работает, как бургомистров писарь пёрышком – без кляксов, прозвище у него – Шнеллер. Его ещё Гиеной прозывают.

      – Гиеной? – Жуга заинтересованно поднял голову. – А что значит – гиена?

      – Не знаю, – Бликса пожал плечами, – но звучит паршиво, согласись.

      – У девки тоже кличка есть?

      – Да. Есть. Пиявка. Но не советую тебе её так называть. Она при Хуго как бы на подхвате, а на самом деле вертит им, как кот хвостом. Они не из местных, им на всё плевать, берутся за любую работу, лишь бы платили. Чего ты с ними не поделил?

      – Что ж… – Жуга помедлил, словно не расслышал вопроса. – Ладно. Думается мне, остальные не в счёт. Спасибо, Бликса.

      Он встал, направляясь к двери, и лудильщик только теперь сообразил, что за продолговатая штуковина у травника в руках, которую он принял за короткий посох.

      – Жуга.

      Тот обернулся. Бликса облизал внезапно ставшие сухими губы.

      – Не делай этого. Ты не знаешь, с кем связался.

      Губы травника тронула едва заметная усмешка:

      – Это они не знают, с кем связались. Спи.

* * *

      – Рудольф.

      Старьёвщик поднял голову. Хмурый, с похмелья, Жуга спускался по лестнице. Ступеньки жалостно скрипели под ногами. В руке он нёс узкий меч в потёртых чёрных ножнах. Ранее Рудольф его у травника не видел. Старик кивнул на стул.

      – Садись, – он взял бутыль. – Пить будешь?

      – Нет.

      – А я буду.

      Он набулькал в кружку пива, отпил, поморщился и отставил в сторону.

      – Где Телли? – травник огляделся.

      Рудольф пожал плечами:

      – Откуда мне знать? Убежал с утра пораньше, вместе с этой… ящерицей своей. Он не выносит дыма табака.

      – Ты и в самом деле слишком много куришь.

      – Привычка, – хмыкнул тот, – ещё с тех времён, когда я… Гм. Как там этот? – он указал чубуком наверх. – Жив?

      – Поправится. – Жуга потёр глаза. Этой ночью он почти не спал.

      – Да, – Рудольф плотней закутался в облезлый мех накидки и глотнул пива. – Это всё из-за того, что коптильни позакрывались. Проклятые собаки совсем обнаглели.

      – Рудольф.

      – Что?

      – Это кто угодно, только не собаки.

      Старьёвщик подозрительно прищурился на травника.

      – Что ты этим хочешь сказать?

      – Ничего хорошего, – травник сплёл до хруста пальцы рук. – Видишь ли… Похоже, это я спустил собак на город. Впрочем, нет, не так. Не совсем я.

      В нескольких словах Жуга рассказал, как продал Эриху огниво и что произошло потом. Рудольф слушал с напряжённым вниманием, изредка затягиваясь трубкой и прихлёбывая из кружки. Наконец Жуга умолк.

      – Грешишь на оборотней? – спросил старик.

      – Какие оборотни? Старый Томас жрал чеснок, как семечки, а оборотни не выносят чеснока. Нет, тут другое.

      – Пусть даже так, – сказал Рудольф,