Личный друг Бога. Михаил Кликин

мирры, – шепотом ответил Ирт.

      – Кто? – Глеб отступил от зеркала, догадываясь, что оно может быть опасным.

      – Мирры, – повторил Ирт и протянул руку к светильнику. Он легонько его толкнул – и серые тени качнулись на стенах, закружились в медленном хороводе.

      – Смотри внимательно, – велел Ирт и кивнул на зеркало.

      Глеб повернулся.

      Какое-то время в той комнате ничего не происходило. А потом вдруг что-то живое и стремительное метнулось по потолку, коснулось того светильника – и он закачался, закружился, повторяя движение своего реального двойника.

      – Мирры, – прошептал Ирт, – живут во всех зеркалах и следят за отражениями. Обычно они безопасны, но иногда… если зеркалу показать такую вещь, которую оно не сможет отразить… и которое не смогут повторить мирры… Тогда они сходят с ума… и переходят на нашу сторону… А тот, кто посмотрелся в такое зеркало, сам может обернуться миррой, а его настоящее тело тут же перенесется на ту сторону зеркала…

      – Я посмотрелся, – сказал Глеб. – Я только что видел свое отражение.

      – У живого не бывает отражений. Это была мирра, принявшая твой облик. Возможно, вы уже поменялись. Возможно, настоящий ты сейчас внутри зеркала.

      Тихий смех слетел с потолка, и Глеб вскинул голову, перехватил копье.

      – Они нападают? – Он ничего не видел, только тени.

      – Нет. Они не смогут тебе навредить, пока ты не посмотришь в зеркало.

      Глеб с трудом поборол искушение глянуть на свое отражение.

      – А если я – уже не я?

      – Подойди к зеркалу, и, возможно, ты снова станешь собой.

      – Но как узнать, где настоящий я?

      – Никак! – развел руками Ирт. – Мирра копирует тебя полностью.

      – И она думает как я?

      – Да. И считает, что она – это ты.

      – Так не все ли мне равно, мирра я или нет?

      Ирт посмотрел на Глеба, словно на докучливого ребенка.

      – Если зеркало разобьется, мирра исчезнет. А ты останешься навсегда – там, в зазеркалье…

      Ирт сходил на кухню, вернулся с большим полотенцем, подобрался к зеркалу сбоку, завесил его. Незримые мирры заворчали зло, застучали по стенам и потолку; покачнулся успокоившийся было светильник, моргнул, померк; скрипнула дверь, приоткрылась – и хлопнула с такой силой, что задребезжали оконные стекла.

      – Не обращай внимания, – сказал Ирт, заметив, как напрягся Глеб. – Теперь они нам ничего не сделают.

      – Ты уверен?

      – Конечно, – Ирт закрепил полотенце, связав его углы веревкой. – Мы недостаточно долго отражались в этом зеркале, чтобы мирры могли получить над нами какую-то власть.

      – Но превратиться в меня они могли, – криво усмехнулся Глеб.

      – Могли. Но тогда тем более не о чем беспокоиться – хуже тебе уже не будет.

      – Да уж…

      Убедившись, что зеркало надежно закрыто, Ирт успокоился: он словно не замечал скользящих на периферии зрения теней, не видел, как сами собой двигаются мелкие предметы, не обращал внимания на шумы и невнятное злое бормотание. Кажется, Ирт действительно считал, что ничего плохого с ними здесь не случится. Глеб