Покрывало ночи. Сергей Раткевич

le>

      Пролог

      Если после долгих странствий и поисков удача, наконец, улыбнулась тебе – оглянись на всякий случай: вдруг смотрит кто недобрым взглядом?

      Если вокруг твоей жизни ошиваются некие зловещие маги, заволакивая все вокруг смутным туманом – оглянись еще раз: вдруг заметишь что-то, что пропустил в первый?

      Ну, а если ты хоть раз слышал, как под тяжелыми шагами неведомого мягко прогибается мир – оглянись трижды: мало ли что?

      И если тебе повезет и никакая злокозненная мерзость не собирается незамедлительно тобой полакомится – тогда вперед! Дуй, что есть духу, приятель! Хватай свою удачу в охапку! Хватай и тащи подальше отсюда! И не смотри, что брыкается. Это ее проблемы. Пей ее полными пригоршнями – тебе повезло, парень. Так тоже бывает.

      Ничего этого Курт не знал. Судьба заботливо хранила его от мудрых советов. Потому, собственно, и жив остался…

      Оглянись он трижды – ни черта бы не заметил. Рвани к воротам крепости – тут ему и конец. Соврал ведь Зикер. Черные Маги – они такие. Им или убивать, или мучить кого – ну, или хоть соврать, на худой конец. Против натуры не попрешь, знаете ли…

      Но Курт никуда не рванул. Во-первых, Мур не велел. Он посох, ему видней. Он тут у себя дома, в конце концов. А, во-вторых, судьба хранила Курта для чего-то иного, и у судьбы было весьма ехидное настроение. Кое-что ее безмерно раздражало. Например – Зикер. Ишь, мерзавец, с судьбой он поспорить вздумал! А вот не советую! Да еще по дури своей человеческой такого парня угробить решился. Крепость – ладно, мало ли крепостей в Джанхаре? Новую отстроят. А вот такого славного, такого ладного страшилища, как Курт, земля давно не носила. Куртами просто так не разбрасываются! И ты, Зикер, мне не раз еще в ножки поклонишься, что парень в живых остался. Тебе же первому и пригодится. Или… не первому… а… третьему. Да. Второму или третьему. Пока так, а там посмотрим. Крутись покуда сам. Надо же накзать тебя за наглое желание со мной поспорить. Тоже мне – спорщик выискался!

      Нахмурясь, судьба рассматривала одинокого странника, терпеливо стоящего у стен джанхарской сторожевой крепости.

      Ждет, бедолага.

      Ну, хитрец Зикер! Ну, мерзавец! Стоит Курту лишь соприкоснуться с любой стационарной крепостной защитой, как от него и от несчастной крепости вместе со всеми ее доблестными защитниками одни щепки останутся. Или клочья. Или что там остается от крепостей? Запамятовала.

      А Зикер, конечно, молодцом! Выиграет несуществующую битву. В одиночку выиграет! Уничтожит несокрушимую джанхарскую твердыню вместе с немалым гарнизоном. Освободится от – ему кажется, что опасного – Курта. И вообще – герой. Ну, нет уж!

      У судьбы были свои планы относительно Курта в частности и войны в целом – а вот желания так упрощать игру у нее не было. Зикер решил поспорить с судьбой? Спорили тут всякие! Давно пора понять, что с судьбой спорят только мошенники и идиоты. Этот старый пень считает себя мошенником? Ох, напрасно! Судьба торопливо порылась в карманах, где среди медяков, пуговиц, крошек табака, тюбиков помады, стреляных гильз, каштанов, литературных шедевров и сушеных ящериц завалялось то самое, нужное… ах, вот ты где! Еще и упирается! Брыкаться вздумал. Это, между прочим, твой единственный шанс, идиот! Бог ты или кто?! Ах, Бог? Да еще и Всезнающий? Вот как? Тогда стряхни с себя весь этот мусор. Стряхнул? Молодец. Нет, пирожок пока не получишь. Заработай сперва. Вон туда смотри. Видишь этого? Он тебя обидел. Как это – когда? Склеротик. Вечно вы, Всезнающие, ничего не помните. Все знаю, но забыл, да? Ладно. Короче, дело было так…

      Быстренько оттарабанив историю оскорбления Куртом личности Всезнающего, Судьба решительно выпихнула всезнающую личность Курту навстречу.

      – Иди и разрази!

      А сама подменила разражающее заклинание другим. Вот такая она загадочная. Судьба, одним словом. Сказал бы – каким, но разве ж это слово напечатают?

      В общем, кто его знает, так оно было или как-то иначе – а только Всезнающий оказался рядом с Куртом, вооруженный заклинанием, которое он, по своей божественной наивности, действительно считал смертоносным.

      Курт стоял, терпеливо ожидая, когда же, наконец, врата крепости откроются, и кто-нибудь впустит их с Муром вовнутрь. По умиротворенному бормотанию посоха Курт догадывался, что все наконец-то идет как полагается.

      – Стоишь? – раздался почти над самым ухом резкий неприятный голос.

      Ну, надо же!

      Курт аж подскочил от неожиданности. В животе нехорошо заныло. Рядом с ним возник неприятного вида человечек, судя по выражению лица – явный маг. С трудом взяв себя в руки («Это же Джанхар. Джанхар. Здесь не может быть никаких врагов»), он ответил.

      – Стою, – произнес Курт, стараясь ничем не выказать охватившей его паники.

      «А что, если Джанхар – это совсем не так хорошо, как показалось? И кто сказал, что это и вправду Джанхар? А если даже и Джанхар – кто сказал что этот злобный старикашка действительно имеет отношение к Джанхару? И ведь где-то я его видел… вот только где?»

      – Ждешь? – неприязненно поинтересовался незнакомец