Виноградная дорога. Марина Серова

крутят каждые полчаса. Бусыгин не поскупился ни на вознаграждение тому, кто даст информацию о местонахождении преступника, ни на оплату эфирного времени. У каждого сотрудника полиции в мобильный закачана фотография Аясова, на всех вокзалах работают оперативники. Участковые облазили все чердаки и подвалы в городе – Аясова нигде нет. Таня, ты, должно быть, неплохо знаешь его. Скажи, куда, по-твоему, он мог деться?

      Этот вопрос по сути являлся проверочным. По тому, как я отреагирую на него и что отвечу, Киря наверняка рассчитывал понять, откровенна ли я с ним. Он слишком хорошо меня знал, поэтому мог легко распознать фальшивую наигранность. Я не стала делать умное лицо, изображая напряженную работу мысли, а приступила к опросу:

      – У Венчика могли быть с собой деньги? И если были, то о какой сумме может идти речь?

      Именно так бы я поступила, если бы не знала, где в данный момент находится Аякс. Владимир Сергеевич едва заметно кивнул, за этим невербальным знаком стояло примерно следующее: «Так, похоже, она действительно ничего не знает».

      – Бусыгин сказал, что как раз накануне он дал ему десять тысяч на покупку продуктов и лекарств для его дружков, оставшихся в Казачьем тупике. До этого он ему еще деньжат подкидывал, точные суммы он не называл, но вряд ли они превышали последнюю.

      – Раз так, то Аякса, скорее всего, уже нет в городе. Вероятно, он из Князево и не приезжал в Тарасов. Вышел на трассу и автостопом отправился в соседнюю область, где его не будут искать так усердно, как здесь. Да, думаю, он именно так поступил, – с абсолютной уверенностью подытожила я.

      – Похоже, мы его недооценили. Надо будет пробить его фото по системе распознавания лиц. Восточное направление мы совсем не рассматривали, – признался в своем промахе начальник городских оперов.

      – Странно от тебя, Владимир Сергеевич, это слышать. Конечно, если ты решил, что Аякс сразу из Князево ко мне направился, – подколола я своего приятеля, – тогда это все объясняет.

      – Не в тебе, Таня, дело, просто трасса, которая идет в сторону Урала, мало загружена, Аясову же, по моему разумению, надо было быстрее затеряться среди людей. Однако он оказался не так прост. Ладно, Танюша, я, пожалуй, пойду, – Володька вылез из-за стола. – Спасибо еще раз за кофе.

      – Не за что.

      Кирьянов дошел до двери, потоптался около нее, а потом уточнил:

      – Скажи, Аясов стал бы так действовать и в том, и в другом случае? Я имею в виду, если он убивал Бусыгину, и если не делал этого?

      – Однажды Венчик сказал мне, что смысл его жизни в пути. Зачем ему было оставаться здесь, даже если он не виновен?

      – Не знаю. Мне его психологический портрет пока до конца не ясен.

      – А другие версии у тебя хоть есть? – по-дружески поинтересовалась я.

      – Есть, – кивнул Киря. Вместо того чтобы открывать дверь, он стал тянуть время, хлопая себя по карманам, оглядываться назад, проверяя, не забыл ли что.

      Я слишком давно знала Кирьянова, чтобы не догадаться – он выжидал, стану ли я проявлять интерес к тому, кто именно у него находится под подозрением