Тиберий. Преемник Августа. Джордж Бейкер

за мораль. Он смотрел на вещи скорее как предприниматель, пытающийся скостить цену, сэкономить на необходимых расходах и придать деньгам большую силу. Поздние времена были более откровенными в этом отношении и показали, что при римском господстве население всех территорий, входивших в состав империи, сократилось, что германцы наращивали свою численность более стремительно…

      Политикой Августа стало прекращение экспансии. Это была здравая политика с любой точки зрения. Римское господство уже вобрало в себя практически все общества с соответствующим экономическим стандартом. Идти дальше и включать в себя общества иного типа становилось опасным для единства государства, если, конечно, не было других важных причин для их присоединения. Вдобавок ко всему лишь общества соответствующего экономического уровня окупали затраты на их завоевание. Египет оплачивал эти расходы в высокой степени. Галлия, которая поначалу едва ли подходила под этот стандарт, стала окупаться и в перспективе могла стать самым ценным приобретением. Однако покорение обществ, явно не соответствующих стандарту, означало расходование средств, которые, возможно, никогда не окупятся. Поэтому дальнейшее увеличение территории империи было тупиковым путем: такой перспективе вряд ли обрадовался бы любой государственный деятель. Подобный риск мог быть оправдан лишь по особым причинам. Аннексия Реции и Винделикии означала множественные затраты, однако была необходима по причинам военного характера. Она делала более безопасными границы.

      Таким образом, отношение римских правителей к затратам на Северную Европу было исключительным. Август не мог не трогать их; он не мог ограничиться состоянием доброжелательного нейтралитета. Когда вождь Маробод, полный энтузиазма от увиденной им цивилизации Рима, стал создавать свое собственное огромное центральноевропейское царство, Август не мог спокойно наблюдать за этим с добродушной симпатией и при успешном продвижении процесса строительства просто предложить свои улучшения. Ибо все усовершенствования касались бы и военных подразделений, подчиняющихся лишь их создателю. Проблема отдаленных народов была подобна порочному кругу. Их нельзя было поглотить, но и нельзя было позволить им развиваться. Постепенный рост их экономического уровня благодаря контактам с южной цивилизацией нельзя было остановить, и, когда четыреста лет спустя экономический уровень мировой империи снизился и обе культуры встретились на равных, результатом стали распад империи и хаос, из которого возникли совершенно иные образования.

      Теперь мы можем рассмотреть ситуацию с другой стороны и поинтересоваться, в какой степени мировая империя была благом для тех, кто по идее должен был получать от этого выгоду.

      То, что в империи было много неприятного, – очевидно. Никто без грусти и сожаления не может смотреть на независимые греческие города-государства, которые были потеряны для мира и которые ничем