Тормоза для блудного мужа. Дарья Донцова

Тань, прервись на секунду, – попросила Аня, – одень Дашу.

      Гримерша отошла от кресла. Хотите совет? Если вас когда-нибудь пригласят в телепрограмму, возьмите с собой спонжи и прочие атрибуты для накладывания грима, иначе вас обработают общей кистью и вы либо получите конъюнктивит, либо покроетесь прыщами неизвестной этиологии.

      Танечка ловко натянула на меня платье.

      – Великовато чуток, – задумчиво произнесла она. – Не беда, ща подколю на спине.

      В гримерку без стука ввалился звукооператор Стас с бандажом в руках.

      – Давай, замотаю, – приказал он.

      Я покорно подняла подол.

      – Осторожней, не повреди бисер, – занервничала Таня, – платье надо в целости и сохранности вернуть.

      – Не учи ученого, – прокряхтел Стас, затягивая на моей талии упругую ленту. – На, впихни в ухо.

      – Ведущую на площадку! – заорали из коридора. – Цигель, ребята, цигель! Времени в обрез.

      Дверь в гримерку снова распахнулась, на пороге возник Олег.

      – Ну? Чего стоим? Кого ждем?

      – Мы готовы, – хором отрапортовали Аня со Стасом и шмыгнули прочь.

      – Вечно ты копаешься, – недовольно сказал гримеру режиссер, – возюкай быстрее своей, блин, акварелью.

      – Мне не дали сценарий, – пискнула я. – Кто герой, не знаю!

      Олег обернулся и заорал так, что у меня из прически выпали все заколки.

      – Почему ведущей не принесли текст? Ядвига ...!

      Завершив матерную тираду, режиссер исчез.

      Худенькая девушка в джинсах влетела в комнату и сунула мне в руки листки.

      – Вот здорово! – возмутилась Таня. – Вечно я главное зло. А то, что работать не дают, в это время шмотки натягивают, звук прилаживают, не считается! Иди, дорогая! Если что с макияжем не так, уж не обессудь.

      Зажав сценарий под мышкой и держа в руке туфли, я потопала в студию. Короткое платье рискованно задиралось до середины бедра, две железные коробки, прикрепленные к бандажу, мешали как следует вдохнуть. Микрофон, всунутый в ухо, был приклеен к моей голове скотчем. Вот только не надо думать, что в распоряжении Стаса есть специальный аксессуар, разработанный учеными для фиксации наушника. Вовсе нет. Стасик пользуется обычной клейкой лентой, которую потом отдирает вместе с моими волосами. Это немного больно, но мои ощущения съемочную бригаду не волнуют, главное – чтобы ведущая во время съемки не потеряла микрофон: шоу стараются писать почти без остановок.

      Я добралась до кресла, села, надела лодочки, отдала тапки молчаливой Ядвиге и заерзала. Пайетки отчаянно кололись.

      – Замечательное платье, – отпустил мне комплимент Дима.

      – Спасибо, – улыбнулась я.

      Врач хорошо воспитан, всегда старается сказать мне приятные слова. Ну не объяснять же ему, что я весьма некомфортно себя чувствую, сидя на колких пайетках, которыми расшит идиотский наряд.

      – Дарья, – ожило «ухо», – слышишь меня?

      – Ага, – ответила я.

      – Что с твоим лицом? Верни улыбку, – приказал Олег, – начинаем. Текст где?

      –