Все могут королевы. Мария Жукова-Гладкова

Юля Смирнова с телекамерой, просунутой между ног одной из жертв?

      – Что ты делаешь, убогая? – спросил мужик, правда, отдать ему должное, шепотом. Он явно увидел грабителей.

      – Снимаю.

      – Дура, убьют же, если увидят.

      – А ты мне помоги, чтобы не увидели. И не дави верхней ногой на объектив! Он нежный.

      – Какой верхней? – прошипел мужик. – У людей бывают правая и левая ноги!

      – Мне некогда разбираться, какая у тебя правая, а какая левая, – прошипела я в ответ. – Вот этой не дави.

      Я легонько ткнула нужную под коленку. Вроде левую. Мне еще тут такую ерунду определять! И неужели не чувствует?

      – Тебя в заложницы могут взять, – спокойно сказал мужик. – И меня заодно. А у меня работы много.

      – Можно подумать, у меня мало. И мне еще эту съемку нужно передать курьеру, чтобы в эфир дали. Ногой не шевели! Объектив сломаешь или заслонишь! Твои штаны в кадре никому не нужны.

      Я немного подтянула его штанину на верхней (левой) ноге, чтобы не свешивалась вперед ни на сантиметр. Мог бы и более узкие брюки носить. Хотя за такими, возможно, лучше скрываться. Интересно, а камеры видеонаблюдения тут работают? Грабители-то даже без масок! Ну не могут же они быть такими идиотами?!

      – Я серьезно про заложников, – продолжил мужик после недолгой паузы. Взятой на раздумья?

      – Ну, возьмут. Ну и что? Жалко, конечно, что съемка в вечерние новости не попадет, но взятие в заложницы я как-нибудь переживу.

      – Ты еще скажи, что тебя когда-нибудь брали, – хмыкнул мужик.

      – Ага.

      – Тебя брали в заложницы?!

      – Ну, брали, брали! Заткнись, а?

      – И… что?

      – Несколько раз взяли, потом прекратили. Поняли бессмысленность.

      – А если убьют?

      – Да меня все время кто-то хочет убить и даже не стесняется говорить об этом. Некоторые потом друзьями становятся. Некоторые сами помирают.

      – Что ты несешь?! – его голос в эти минуты очень напоминал звуки, издаваемые подопечными змеями моей подруги Татьяны.

      – Говорю, как есть.

      Я невозмутимо поправила его верхнюю (вроде левую?) ногу, которая стала сползать с камеры вниз. И кадр испортил, и закрывать меня перестал! Нога мне показалась тяжелой (я ее брала за щиколотку).

      – Ты можешь лежать так, как я положила? Ты понимаешь, что я работаю? Кто-то валяется без дела, а я…

      – Кем?! – прошипел мужик. Неужели еще не дошло?

      – Криминальным репортером. Помолчи пока, ладно?

      Мужик заткнулся, переваривая информацию, но больше не сопротивлялся, когда я его ноги перекладывала.

      Потом от кассы прозвучал крик «Уходим!», и грабители рванули на стоянку, причем все – в разные стороны. Я мгновенно вскочила и успела заснять машину, в которую сел один из типов. Она рванула с места, то есть шофер ждал сообщников. Эта машина была не единственной. Многие граждане, спасшиеся от землетрясения, мчались со стоянки с превышением скорости. Они забыли о покупках, обо