Раненая песня. Павел Васильев

взмах копыт во тьму из-за угла.

      И острый полоз взрезал спелый снег,

      Закат упал сквозь роспись ярких дуг.

      Поспешливо придумать сквозь разбег,

      Что где-то ждет далекий нежный друг…

      Вот здесь встречал, в толпе других, не раз…

      И вдруг его в упор остановил

      Простой вопрос, должно быть, темных глаз

      И кисть руки у выгнутых перил.

      Конечно, так! Он нежность не увез!

      И санки вдруг на крыльях глубины,

      И в голубом церемониале звезд —

      Насмешливый полупоклон луны.

      И санки вкось. А запад ярко хмур.

      Сквозь тихий смех: – Какой невольный час…

      Даль зеркала и пестрый праздник дур

      И дураков. Не правда ли, Данзас?

      Усталый снег разрезан мерзлой веткой,

      Пар от коней.

      – Нельзя ли поскорей… —

      И ветер развевает метко

      Трефовый локон сумрачных кудрей.

      Туман плывет седеющий и серый,

      Поляна поднята в кустарнике, как щит.

      И на отмеренные барьеры

      Отброшены небрежные плащи.

      -–

      Рука живет в тугих тисках перчатки,

      Но мертвой костью простучало:

      Нет!

      И жжет ладонь горячей рукояткой

      С наивным клювом длинный пистолет.

      Последний знак…

      Судьба? Ошибка? – Вздор!

      Раздумья нет. Пусть набегает мгла.

      Вдруг подойти и выстрелить в упор

      В граненый звон зеленого стекла.

      И темный миг знакомых юных глаз,

      Который вдруг его остановил…

      – Вы приготовились?

      …И дорогая…

      – Раз!

      У тонких и изогнутых перил.

      Ведь перепутались вдруг, вспомнившись,

      слова,

      Которые он вспомнил и забыл.

      – Вы приготовились?..

      …То нежность, что ли?

      – Два!

      У стынущих, причудливых перил —

      Вот в эту тьму багровую смотри!

      Ты в этом мире чувствовал и жил.

      …Бег санок легких, прозвеневших…

      – Три!

      У ускользающих, остынувших перил…

      -–

      Пустынна ночь. И лунно вьется снег.

      Нем горизонт. (В глуби своей укрой!)

      Усталых санок ровно сдержан бег,

      А сквозь бинты накрапывает кровь.

1928

      Мясники

      Сквозь сосну половиц прорастает трава,

      Подымая зеленое шумное пламя,

      И теленка отрубленная голова,

      На ладонях качаясь, поводит глазами.

      Черствый камень осыпан в базарных рядах,

      Терпкий запах плывет из раскрытых отдушин,

      На изогнутых в клювы тяжелых крюках

      Мясники пеленают багровые туши.

      И, собравшись из выжженных известью ям,

      Мертвоглазые псы, у порога залаяв,

      Подползают, урча, к беспощадным ногам

      Перепачканных в сале и желчи хозяев.

      Так, голодные морды свои положив,

      До заката в пыли обессилят собаки,

      Мясники засмеются и вытрут ножи

      О