Леди-плутовка. Тереза Ромейн

считался модным, вот уже век как миновали. Если бы кто-то захотел создать полную противоположность гостиной Изабел, она выглядела бы так, как комната, в которой они стояли.

      – Я никогда раньше не была в таком месте, – заметила леди Изабел.

      Каллум придержал язык, опасаясь засыпать ее глупыми вопросами вроде: «Вы боитесь?»; «Оно слишком уродливо?»; «Чувствуете себя так, словно оказались в зверинце?»…

      Очень часто он встречал богатых людей, обращавшихся с ним словно с представителем совершенно иного вида.

      – Хмм… Вот и все, что он сказал вслух.

      – Ваш вечный ответ. – Она смотрела на него так, словно с трудом сдерживала улыбку. – До сегодняшнего дня мне и в магистратском суде на Боу-стрит не приходилось бывать. Мне давно пора познакомиться с разными интересными местами. Хотите поесть или просто поговорим?

      И на этом все. Просто паб и просто посетители, и не будь она по-прежнему «благородной леди Изабел, в жилах которой течет голубая кровь», его бы так и подмывало схватить ее в объятия и впиться в губы. Вместо этого он подошел к бару и заказал три пинты портера, сказав бармену:

      – Одна твоя, – сказал он бармену.

      Седеющий мужчина поймал монеты на лету:

      – Спасибо, сэр. Салли сейчас принесет.

      Три личности неопрятного вида сидели за столом в углу, где предпочел бы обосноваться Каллум, поэтому, подойдя ближе, он окинул их суровым взглядом:

      – Джентльмены, вам пора.

      Несколько секунд они глазели на него в упор, но потом все же с недовольным ворчанием поднялись, обошли стол и почтительно коснулись своих кепи при виде леди.

      – У вас просто сверхъестественная способность, офицер, – удивилась Изабел. – Я не видела, чтобы взгляд обладал столь уничтожающим эффектом, с тысяча восемьсот восьмого года, когда представлялась королеве.

      Каллум почти поддался соблазну оставить ее в заблуждении и полной убежденности, что обладает взглядом более мощным, чем любое оружие, но совесть вынудила его признать правду.

      – Один из этой троицы – мой брат Джейми. Они все работают в бакалейной лавке моих родителей. Я еще был очень вежлив, когда напомнил, что им пора. Для обеда рановато. Хотел бы я знать, что они здесь делали.

      – Еще один брат, – протянула собеседница, и он понял, что она сопоставила его фамилию и убитого охранника. Должно быть, прочла в газетах.

      – Других братьев у меня нет, – бросил он коротко. – Только Джейми. Еще есть сестра. Садитесь, прошу вас.

      Он сунул два пальца в рот и свистнул: обычная манера подзывать подавальщицу в этом пабе. Резкий звук повис над шумом голосов. Когда флегматичная молодая подавальщица наконец подплыла к ним с кружками в руках, Каллум спросил у леди Изабел, что она хотела бы заказать.

      – То же, что и вы.

      Дженкс заказал хлеб и горшочек с джемом.

      Когда подавальщица ушла, забрав кружки, оставленные предыдущими посетителями, Изабел спросила:

      – Анджелес когда-нибудь заходит сюда? Вы узнали бы его в лицо?

      Каллум