Я летал для фюрера. Дневник офицера люфтваффе. 1939-1945. Хайнц Кноке

мне закамуфлированный ангар с моим самолетом, „Мессершмиттом-109Е“, и усмехнулся: „Не лучшая машина, но летать на ней можно“. „Неплохо для такого старья“ – так он думает на самом деле.

      Через час я поднялся в воздух, чтобы немного освоиться на моей колымаге. Приземлялся я ужасно. Сейчас понимаю, что даже рядовые солдаты косятся на меня. Кажется, я не вызываю здесь особого доверия, что не слишком воодушевляет.

      Вечером меня подняли на учебный полет с командующим. Кажется, он доволен.

      24 мая 1941 года

      Подъем в 4 часа утра.

      Командир привез нас на аэродром на своей машине. В мой самолет загружен полный боекомплект. Я завершаю проверку двигателя.

      „Всем пилотам докладывать о готовности командиру!“

      Старший лейтенант Рех дает задание на сегодняшний день. Эскадрилья должна выполнить два патрульных полета над южным побережьем Англии. Первый полет в 8.00, второй в 17.00. В остальное время все пилоты должны находиться в состоянии пятиминутной готовности на случай тревоги. Четыре самолета должны быть постоянно готовы к взлету.

      Это мой первый вылет, в составе 3-го звена под командованием лейтенанта Баркхорна. Я должен следовать в позиции номер 4, ведомым унтер-офицера Грюнерта.

      После совещания все пошли спать, развалившись в креслах и на диванах в ожидании завтрака. Я вышел наружу, слишком возбужденный, чтобы заснуть, шагал между самолетами, пока не надоело. Вернувшись в казарму, я попытался читать. После десяти вылетов я, наверное, буду спать так же, как и остальные ребята.

      В 7.00 появился ординарец с двумя корзинами. Завтрак! Я вдруг понял, что голоден.

      В 7.50 старший лейтенант Рех надел спасательный жилет.

      – Подъем, ребята! Всем на выход!

      Самолеты выкатили из ангаров. Моя машина стоит в дальнем конце летного поля, рядом с самолетом унтер-офицера Грюнерта. Он бродил около него и зевал.

      – Кноке, если мы ввяжемся в бой, держитесь рядом со мной, что бы ни случилось, а то „спитфайр“ наделает дырок в ваших штанах.

      7.55. Я застегнул лямки парашюта, механик помог мне пристегнуться.

      7.58. Я очень взволнован. Командир поднял руку. Люк закрыт. Контакт! Взревели двигатели. Мы медленно едем через поле. Спустя несколько минут эскадрилья уже в воздухе.

      Рех сразу же поворачивает к морю. Видимость плохая, облака на уровне 150 метров. Через несколько секунд земля скрылась из виду. Горизонт едва различим. Я увеличил скорость, поскольку моя колымага отстает от остальных.

      Мы направляемся на запад, держась низко над водой. Море спокойно. Нет никаких признаков кораблей или самолетов. Мы поддерживаем тишину в эфире. Слышен только монотонный гул двигателя.

      Вдали смутно замаячила серая тень: побережье Англии. Мы пересекаем границу.

      Рех несколько минут ведет нас вдоль железной дороги по направлению к Кентербери. Никакого движения. Люди, задрав головы, смотрят на нас, несомненно принимая за „спитфайры“, поскольку туман мешает как следует нас разглядеть.

      Неожиданно мы натолкнулись на огонь