Мемуары фельдмаршала. Победы и поражение вермахта. 1938-1945. Вильгельм Кейтель

записаны для потомства в «Документе Шмундта», который я сам никогда не видел; я принял их, не сказав ни слова, но не без некоторого опасения. На следующий день я перечитал переданные мне указания [с Йодлем], и мы решили пока подождать, одновременно делая черновую формальную директиву в указанном смысле. Документы, которые сохранились, вместе с записями дневника Йодля, могут показать последующее течение событий. Примерно четыре недели спустя – по настойчивому требованию Шмундта – я отправил в Бергхоф первый набросок нашей «директивы» в военное министерство; его предисловие теперь часто упоминается: «Я не стремлюсь в ближайшем будущем сокрушить Чехословакию военными действиями...» и т. д.

      Йодль и я предусмотрительно скрыли это дело от Генерального штаба сухопутных сил, поскольку мы стремились избежать излишней тревоги. Возможно, произошла какая-то утечка – возможно, фюрер высказывал подобные мысли Браухичу – я не знаю. Так или иначе, появился всесторонний меморандум, написанный Беком, где первая часть носила политический характер, а вторая часть обсуждала баланс военной силы и стратегические рассуждения, которые были связаны с вмешательством Франции в конфликт с чехами, принимая в расчет договор французов с ними.

      Браухич вызвал меня для обсуждения наилучшего способа по предоставлению данного меморандума на рассмотрение Гитлеру. Он понял, что надо действовать более мягко, с тех пор как получил грубый отказ Гитлера на меморандум Генерального штаба «Командование вооруженными силами в военное время», который он вручил Гитлеру без моего ведома, вскоре после вступления в должность.

      Затем я бегло просмотрел меморандум Бека о возможном исходе войны с Чехословакией и посоветовал Браухичу ни в коем случае не выносить на обсуждение его первую часть, поскольку Гитлер может сразу же, не рассматривая, отклонить политические и военные аргументы, даже не утруждаясь прочитать вторую часть. Поэтому мы решили предложить только вторую часть, так как фюрер действительно был должен изучить ее. Таким образом мы в действительности и поступили, но единственным итогом были очень жесткие возражения Гитлера, что данные были не реальны и приведенный баланс сил слишком благоприятен для врага (например, французская бронетехника и т. д.). Это была еще одна беда для сухопутных сил, которая привела к еще большей потере доверия к Браухичу, о чем я горько сожалел, хотя фюрер и возлагал ответственность не столько на Браухича, сколько на Бека и Генеральный штаб.

      В это время прозвучала новая нота диссонанса: больше из-за [оправданного] гнева на сухопутные силы, Гитлер поручил Герингу осмотреть ход строительства фортификаций на западе, или, скорее, проинспектировать их. Отчет Геринга фюреру был одним длинным упреком военному министерству от начала до конца: в сущности, сделано не было ничего, утверждал он, а то, что сделано, – было недостаточно, построена лишь самая примитивная полевая система обороны и т. д. Несмотря на то что все это было сильно преувеличено, было верно, что