Карл Великий. Основатель империи Каролингов. Гарольд Лэмб

соседний остров Британию, где городская жизнь римлян дышала на ладан, хлынули орды морских бродяг, англов, саксов и ютов. Франки не могли похвастаться чудесами цивилизации, даровавшими миру боевые колесницы и сборщиков налогов.

      Слово «франк» могло означать «блуждающий» или «свирепый». В памяти этого народа хранились воспоминания о тяжелой жизни на туманном побережье Балтийского моря. Их легендарный князь Меровей – сын Моря – был племенным вождем. После того как его подняли на щит воины, он правил, подчиняясь собственным прихотям и желаниям родов. Лесные жители прорубали себе путь топорами, в лесной чаще и в сражениях, медленно продвигаясь вверх по течению Рейна от балтийских пустошей до плодородных земель. Там обосновались австразийские франки. Остальные двинулись к реке Сене и осели в области, называемой Нейстрией. Затем, объединившись под началом короля Хлодвига, оттеснили вестготов на юг Галлии.

      Зарывшись в свои леса, полагаясь только на собственные силы, борясь с лишениями и голодом, они питались тем, что добывали в лесу и выращивали на своей земле. Топоры они сменили на более эффективные мечи, и искусный кузнец был почти волшебником. Лошадей, на которых пахали землю, они превратили в боевых коней, слагателей саг – в бардов, а своих наследных королей – в беспокойных правителей, у которых жизнь была коротка. Власть королей ограничивала совет воинов и старинную племенную традицию личной свободы. Город означал для франков толпу людей, строивших хижины. Цивилизация для них была лишена всякого смысла, если не считать церковных обрядов и редких священных книг, повествовавших о волшебном райском саде и муках грешников. Предметы цивилизации иногда попадали к ним или со Средиземного моря с арабских торговых кораблей, или из далекого сказочного Константинополя, где император обитал в мраморном дворце, где росло золотое дерево, пели украшенные драгоценными камнями птицы и играли органы.

      Возможно, предки франков рыскали вдоль Балтийского побережья на рыбацких судах, а может, и на ладьях-драконах. Это были самые смутные воспоминания о золотом веке Меровингов, когда здание римского могущества и власти еще не рассыпалось на обломки акведуков, терм и амфитеатров, за которыми никто больше не следил, и они потеряли всякое значение. Ничто не могло заменить могущество исчезнувших цезарей. Причалы в таких портах, как Булонь, опустели и заросли сорняками.

      Франки постепенно расширяли свои владения под предводительством таких бойцов, как Хлодвиг и Дагоберт. Карл Молот привил франкам вкус к победам. Пипин, планировщик, действовал осторожнее, избегая рискованных сражений и стараясь укрепить связь с храмом Святого Петра. Он добивался, чтобы ядро Франкского государства стало средоточием власти на пути между языческими пограничными областями и центрами слаборазвитой культуры в Аквитании и Ломбардии. Пипин объявил, что те, кто присоединится к Франкскому государству, могут следовать собственным законам и не подчиняться законам франков.

      Однако