Стажер. Дмитрий Дашко

звали, – задумчиво произнес Леха.

      – Дэн – нормально, – одобрил Марченко. – Он посмотрел на меня: – А ты кем будешь?

      – Я Артем, а буду… – я задумался. – Арчи!

      – Тоже ничего, – согласился собеседник. – Дэн и Арчи. Звучит. Комбрига нашего зовут Батей, с прапорщиком тоже разобрались. Соседа моего по комнате Компотом кличут. Он до компота из сухофруктов сам не свой. Потом и про остальных узнаете.

      Гость зевнул.

      – Засиделся я у вас, пора и баиньки. Пока, пацаны! Держите хвост пистолетом. Завтра вам Галунзе покажет гидроперитную мать.

      Марченко ушел, оставив на столе недопитую бутылку, однако леденец забрал с собой.

      – Нормальный мужик вроде, – сказал я, когда мы с Лехой остались вдвоем. – Без понтов. Пришел, все рассказал.

      – Нормальный, – откликнулся Леха, убирая бутылку в холодильник. – Только одно «но»… Ты помнишь, сколько он за тушенку предлагал?

      – Помню. Полторы сотни за банку.

      – Угу, – кивнул Леха. – Полторы. А ко мне до него другие мужики подваливали и предлагали пять сотен. Как думаешь, если мы ему хабар сдавать начнем, во сколько раз он нас наколет?

      Глава 3

      Спал я на удивление хорошо. Видимо, дал о себе знать стресс, а сон, как известно, лучшее от него лекарство. После водки.

      Но пить мне уже не хотелось.

      Утро началось с физзарядки под проливным дождем. Было еще двое новеньких – Филя и Кокос. Они прибыли с Большой земли на неделю раньше и тоже оказались в учебном центре. Надо сказать, там было немноголюдно: пополнения прибывали нечасто. Кроме нас стажировку проходили еще несколько офицеров из внутренних войск, но у них была особая программа, на занятиях мы не пересекались.

      Росту Филя был богатырского, темные волосы зачесывал назад, отращивал пижонистые усики, ходил пружинисто и легко. Мощная грудная клетка выдавала в нем любителя потаскать в свободное время железо. Не удивлюсь, если он был большим любителем покрасоваться, попозировать перед зеркалом. Культуризм – еще та зараза, способная из нормального человека сделать самовлюбленного нарцисса.

      Кокос тоже увлекался спортом, был он поджарый и подтянутый. Из таких выходят хорошие пловцы и бегуны на короткие дистанции. Носил небольшую челку, брился до зеркального блеска и отличался тяжелым характером. Я редко видел улыбку на его лице.

      Парни постоянно держались вместе. Ощущалась в них какая-то первобытная злоба и… растерянность. Им, как и прочим новичкам, было трудно свыкнуться с новыми обстоятельствами.

      Я спросил, где они служили.

      – В сорок пятой дивизии, миротворческой, – пояснил угрюмый Кокос.

      – И как, приходилось «миротворить»?

      – Не-а, – признался он. – Не успели. Только собирались, но сюда быстрей законопатили.

      Тут появился Гидроперит и потащил всех на спортплощадку.

      Егеря, курившие под козырьком подъезда, проводили нас сочувственными взглядами.

      Ливень косыми струями хлестал землю. «Непромокаемая»