Моя мама – Снегурочка. Елена Булганова

кенгуру я тебе не привезу.

      Лера, которая как раз в очередной раз собралась попросить хорошенького кенгуренка, вздохнула и отвела глаза.

      – Давай говорить серьезно, дочь. Ты уже не ребенок, то есть не совсем ребенок. Чего бы тебе хотелось на самом деле?

      И тут Леру прорвало. Она вдруг всхлипнула, рот ее искривился страдальческим изломом, и она пробормотала:

      – Ничего не привози, папа, я не хочу. Раз у меня нет мамы, как у других детей, то ничего мне не надо.

      Она ожидала, что отец отругает ее за слезы и отошлет в ванную комнату приводить себя в порядок. Но он вдруг сказал мягко, почти ласково слова, заставившие сердечко Леры забиться в бешеном ритме:

      – Послушай меня, дочка. Я тебе обещаю, что этот Новый год ты будешь встречать со своей мамой.

      Девочка вздрогнула и заморгала глазами. Потом прошептала, не веря своим ушам:

      – Мама… возвращается… к нам?

      – Да, – коротко кивнул отец.

      – Но… почему… почему ее так долго не было?

      – Послушай, Лера, – произнес отец резко, как будто хотел отчитать ее. Но с середины фразы заговорил тише, спокойнее: – Между взрослыми людьми иногда случаются недоразумения. Мы с твоей мамой поссорились так сильно, что больше не могли жить вместе. И она уехала.

      – Но почему мама не забрала меня с собой? – быстро спросила Лера, потрясенная тем, что отец, наконец, стал говорить с ней о матери. Раньше ей не удавалось добиться от него о ней ни звука.

      – Потому что я не отдал. Разве тебе было плохо со мной, стрекоза? Но теперь прошло достаточно времени, и мы снова решили жить вместе. Ты довольна?

      Лера смотрела на отца не мигая и молчала, потому что ответ «да, довольна» и в тысячной мере не передал бы ее нынешних переживаний. А потом попросила:

      – Папа, теперь, когда вы помирились, ты можешь показать мне мамину фотографию?

      – Ты совсем не помнишь маму? – спросил отец, и Лера покраснела от огорчения.

      – Совсем… или помню… я не знаю.

      – Ну, ничего, скоро увидишь ее воочию. А фотографий у меня нет, как я и говорил. Понимаешь, когда люди ссорятся, они часто сгоряча уничтожают письма, фотографии. Кстати, может оказаться, ты уже и видела ее, просто не узнавала. Больше я ничего пока не скажу. Пусть будет сюрприз.

      Лера сползла со стула и медленно пошла к выходу. Она даже не спросила у отца, можно ли ей идти или он хочет еще о чем-то с ней поговорить. Только на самом пороге остановилась и задала последний вопрос:

      – А у меня есть дедушка и бабушка?

      – Ты прекрасно знаешь, что они умерли, – ответил отец.

      – Не-ет, я не о тех, не о твоих родителях! Но у мамы тоже могут быть родители, мои дедушка и бабушка. Может, они еще живы?

      – Все узнаешь на Новый год, – отрезал Борис Валентинович и отвернулся прежде, чем Лера успела заметить смущение и досаду на его лице.

      А Лера уже неслась в свою комнату и даже не забежала на кухню, где Мила ждала ее и волновалась за свою любимицу. Все в душе переворачивалось от радости