По велению сердца. Даниэла Стил

ее удивила пришедшая от него тем же вечером электронная почта. «Получил большое удовольствие от сегодняшнего разговора. Ваши глаза преследуют меня, как наваждение. А еще – те тайны, что они скрывают. Надеюсь скоро увидеть вас снова. Берегите себя. Счастливого Рождества! Финн». Ей бросилось в глаза, что он пожелал ей «счастливого Рождества», а не «веселого», как принято у англичан. Хоуп была в недоумении, она не знала, как реагировать на это послание. Ей сделалось немного не по себе и вспомнилось предостережение Марка Веббера, что О’Нил – записной бабник. Может, он просто подбивает к ней клинья? Жаждет очередной победы? И все же нельзя не признать, что в Лондоне он вел себя исключительно корректно. И на какие такие тайны он намекает? Что он прочел в ее глазах? Или все это только игра? Однако и тон этого письма, и их сегодняшний разговор по телефону не оставляли сомнения в его искренности. Может, за другими женщинами он и ухлестывает, но в отношении себя она чувствовала нечто иное. И еще ее поразило слово «наваждение». На его почту Хоуп ответила только на следующий день. Не хотелось, чтобы он заподозрил ее в нетерпении, да его и не было. Она надеялась, что они станут друзьями. У нее уже бывали такие случаи с клиентами в прошлом. Со многими из тех, кого она снимала в прошедшие годы, она стала дружить, пусть и видятся они нечасто, а от случая к случаю.

      Утром в сочельник Хоуп присела к письменному столу с чашкой чая и составила ответ на электронное послание О’Нила. За окном царило белое безмолвие, все было укутано девственно-белым снегом, а в Лондоне уже вечерело.

      «Спасибо за письмо! И за вчерашний звонок. Мне тоже было приятно с вами говорить. Сегодня у нас очень красиво, настоящая зимняя сказка, все покрыто снегом. Я собираюсь в Центральный парк – поснимаю детвору на санках, банальная вроде бы тема, но меня она завораживает. Никаких секретов нет, только вопросы, на которые нет ответа, и память о людях, которые были в нашей жизни и покинули ее, пробыв с нами столько, сколько было предначертано. Мы не в силах изменить нашу жизнь, а можем лишь наблюдать ее течение и с достоинством принимать все перипетии. Пусть нынешнее Рождество принесет вам радость и счастье! Хоуп».

      К немалому ее изумлению, уже через час пришел ответ, как раз когда она собралась выйти на улицу – тепло оделась и взяла камеру на плечо. Ее остановил писк компьютера, возвестившего о пришедшей почте, она вернулась проверить, стянула перчатки и открыла письмо. Оно опять оказалось от Финна.

      «Никогда не встречал такой благородной женщины, как вы. Жаль, я сегодня не с вами. Хочу тоже пойти в Центральный парк и кататься с детьми на санках. Возьмите меня с собой! Финн». Хоуп улыбнулась, мальчишеские повадки сквозили в каждой строчке. Отвечать она не стала, натянула перчатки и вышла из дому. Она не знала, что ответить, да и вступать в серьезную переписку в ее планы не входило. Она не хотела идти у него на поводу и принимать его правила игры.

      Пройдя квартал пешком, она взяла такси у отеля «Мерсер» и уже через