Книга Снов. Константин Бояндин

обиделась.

      – Я так и знала! Знаешь, мне эта ваша конспирация уже вот где! – Вейс провела ребром ладони по горлу. – Шушукаетесь, что-то обсуждаете с умным видом. Кто вы такие? Почему от всех прячетесь, что вы такого натворили?

      – Вейс…

      – Сплошные клички! Не люди, а собаки! – Вейс заводилась не на шутку. Слёзы текли по её лицу. – А остальные вам, как пустое место! Я – ладно, со мной можно, а внуки при чём?

      – Медвежонок!

      – Да ну тебя! Идите вы все знаете куда!

      – Медвежонок, ты обещала!

      Вейс несколько раз шмыгнула, вытерла лицо рукавом. Нарочно, подумала Лас, чтобы меня позлить. Ох, Медвежонок, ты ещё больший ребёнок, чем я…

      – Хорошо, договаривай, – Вейс смотрела ей в глаза.

      – Мы не преступники. Ничего такого не натворили. Просто так случилось, что стало опасно пользоваться именами. Нас слишком многие хотели отыскать. А нам хотелось покоя.

      – Скажи, – Вейс подвела Лас под руку к «статуе» рыжеволосой. – Вы с ней не очень ладили? Верно?

      – Верно. Сначала я её терпеть не могла. Потом привыкла. А потом подружилась.

      – Где они? Почему не приезжают, не звонят? Какие они после этого друзья?

      – Я последняя, – Лас взмахнула хлопушкой и изображения исчезли. – Я последняя, Вейс. Некому звонить, – Лас неожиданно уселась на по и расплакалась. Вейс обняла её, прижала к себе.

      – Прости, Лас! Я же не знала! Так ты поэтому уехала сюда?

      Лас кивнула.

      – Уехала, когда… когда не стало кого-то из них, да?

      Лас вновь кивнула.

      – Кого?

      Лас молчала.

      – Та, которая в диадеме, верно?

      Лас подняла голову. Кивнула в третий раз.

      – Мне очень жаль, Ласточка, – Вейс вновь прижала её к себе. – Мы с тобой последние. Последние, кто помнит то время. Это ужасно!

      – Нет, это хорошо, – Лас поднялась, вытерла лицо. – Это замечательно! И мы не последние. Я чувствую, что не последние. Откуда ты узнала про ласточку?

      Вейс засмеялась.

      – Ладно-ладно. Не ты одна такая умная. Узнала, и всё. Идём, отсюда, Лас! Или лучше «Ласточка»?

      – Один-один, – усмехнулась Лас. – Меня сто лет не звали Ласточкой, – и они вновь рассмеялись, вместе.

* * *

      – Это кошмар, – призналась Вейс, пока они шли наверх. – И наплакалась, и насмеялась на год вперёд. Ты расскажешь? Расскажешь хоть что-нибудь ещё?

      – Расскажу, – пообещала Лас. – Как попросишь, так и расскажу.

      – Попозже. Я хочу радоваться. Следующие три недели я собираюсь только радоваться, слышишь? А ты?

      Лас словно не заметила вопроса, шла себе и шла. Вейс поймала Лас за руку.

      – Слушай, меня бесит, когда ты не отвечаешь на вопросы!

      – Даже на риторические?

      – Да ну тебя! – Вейс засмеялась. – Зануда! Ладно, я пошла собираться. Поможешь готовить обед? Внуков прогоню отдыхать.

      – С удовольствием, – Лас обняла её. – Всё-всё. Больше не буду сегодня.

      Бабушки и внуки, Неиверин 15, 1288 В.Д., 14:00

      – Зря