Смысл жизни. Евгений Трубецкой

здесь выяснить, что такое эта пребывающая истина над движущимся и что такое этот сверхвременный смысл, чрез который мы сознаем все, что сознаем.

      III. Истина как акт безусловного сознания

      Мы уже видели, что «сознать» – значит найти общезначимое мысленное содержание, общезначимую мысль, которая выражает с-мысл сознаваемого, или, что то же, его истину. Так называемое «ложное сознание» не есть сознание в собственном смысле, а либо неудавшаяся попытка сознать что-либо, либо пустая видимость, а то и симуляция сознания. Покуда я делаю только предположения о смысле чего-либо мною переживаемого, я сознаю не искомый мною смысл, а только мои предположения. – Сознать в собственном смысле – значит не гадать об истине или смысле воспринимаемого, а обладать им. Сознает свое переживание не тот, кто думает – «может быть, это гром гремит, а может быть, телега едет по мосту». Сознающий в собственном смысле слова есть знающий. Смысл или истина, есть именно то, что возводит мысль на степень сознания.

      Отсюда видно, что смысл-истина – неотделим от сознания. Это – смысл, ему имманентный, который, в качестве такового, не может быть утверждаем отдельно от сознания.

      Тут все наши утверждения об истине и смысле превращаются в сплошную антиномию, ибо одна и та же истина необходимо предполагается нами и как трансцендентная, и как имманентная сознанию.

      С одной стороны, как мы видели, истина есть что-то сверхпсихологическое, к чему мы относим наши психологические переживания; постольку эта истина, которую мы расцениваем все наши переживания, есть нечто трансцендентное, потустороннее нашему сознанию как психологическому акту. Истина-смысл действительна безусловно и, стало быть, независимо от моего, твоего или чьего бы то ни было психологического сознания. Но, с другой стороны, во всяком искании нашего сознания истина-смысл, которой мы ищем, предполагается как содержание сознания, притом – как содержание общезначимое. Это нетрудно пояснить на ряде наглядных примеров, в особенности на истинах временного бытия.

      «Весной X года жаворонки прилетели девятого марта». «Вторая пуническая война продолжалась с 218 по 201 год до Р. X.» В чем заключается пребывающая истина этих двух утверждений? Для того, кто определяет истину как «бытие», они тотчас обращаются в ложь, ибо прилетевшие жаворонки, если они еще существуют на свете, давно отлетели обратно; точно так же Аннибал, Сципион и все прочие герои второй пунической войны, равно как и самая война, давным-давно уже канули в «небытие». А между тем истина об этих фактах прошлого есть нечто такое, что пребывает и после уничтожения самых фактов. Пребывает не само это временное, непрерывно текущее «бытие», а некоторое неизменное, сверхвременное содержание сознания, которое выражается суждениями – «жаворонки прилетели девятого марта» и «вторая пуническая война продолжалась с 218 по 201 год».

      Утверждать какую-либо истину – значит всегда утверждать какое-либо содержание сознания