Проклятие старых могил. Антон Иванов

возле самого своего ботинка. – Но, как говорится, все хорошо, что вовремя улетает.

      И, не дожидаясь нашей реакции, он радостно заржал собственной шутке.

      – Ребята, а, может, пошли отсюда? – тихо произнесла Жанна.

      – Ну да! – возмутился Толян. – Ты себе штуку нашла, может, вообще золотую. А мы? С пустыми руками уйдем? И каменюгу вы эту хотели искать.

      – Какую каменюгу? – спросила Жанна.

      – Ну, ты, мать, даешь! – заорал Толян. – Да от того самого мужика, которого книжкой пристукнули.

      – Ах да! – спохватилась Жанна. – Но, может, этот кусок надгробия вообще единственный сохранился.

      – Давайте все-таки поищем, – Макси-Кот в данном случае был солидарен с Толяном. – Мы же еще не весь холм обошли.

      – Тогда ищите, а я посижу, – и Жанна устало опустилась на деревянный ящик.

      – Гав! – сказал Пирс и, натянув поводок, вопросительно уставился на нас.

      – Сиди! – велела хозяйка.

      Пес, вздохнув, подошел к ней и вспрыгнул на колени.

      – Жанна, мы сейчас. Быстренько, – уже на ходу бросил я.

      – Быстренько? – переспросил Толян и, радостно заржав, наградил нас одной из своих дурацких прибауток: – Как говорится, спешить – здоровью вредить. Так что скоро не жди.

      И, оставив Жанну, мы продолжили свои археологические раскопки. И надо заметить, небезуспешно. Первому повезло мне. Я совершенно случайно выковырял из земли огромный медный пятак. До сих пор не понимаю, как мне удалось его обнаружить. Просто нагнулся, копнул щепкой землю, гляжу – лежит, родименький. Огромный, грязный, позеленевший от старости и сырости.

      Слова «пять копеекъ» виднелись достаточно четко. А вот какого года – пойди разбери. Цифры стерлись от времени. И один бок монеты – тоже. Ну, прямо будто стесали напильником. Но Макси-Кот посмотрел и говорит:

      – Начало девятнадцатого века. Эту монету мог еще Пушкин в руках держать.

      – Ну, ты загнул, – явно не верил Толян.

      – Точно вам говорю, – без тени сомнения произнес Макс.

      – Пу-ушкин, – протянул Волобуй. – Да это ж тогда кучу бабок, наверное, стоит.

      Видно было, что он подыхает от зависти.

      – А она не золотая? – Ему хотелось все выяснить о моей находке.

      – Нет, – поспешил я успокоить его.

      – Тогда, может, махнемся? – каким-то вкрадчивым голосом произнес Толян и вновь извлек на свет две золотые коронки.

      – Зачем? – Мне совсем не хотелось меняться.

      – Ну, твою монету Пушкин держал, а мои коронки зато золотые, – принялся уговаривать меня Волобуй. – А потом, откуда ты знаешь? Если тут были такие хорошие старинные монеты, может, эти коронки тоже какой-нибудь друг Пушкина на зубах носил.

      – Если в то время существовали такие коронки, – украдкой от Волобуя подмигнул мне Макси-Кот.

      – Не нужны мне твои коронки, – решительно отверг я сделку.

      Волобуй мигом скис. По-моему, он уже мысленно подсчитал барыши, которые сможет извлечь из моей старинной монеты.

      – Тогда хоть покажи, Фома, где