Супруг для богини. Наталья Орбенина

быть, вы сразу решили, что супруг ваш умер не естественной смертью, а именно был убит?

      – Я подумала так, потому что слышала его крики о помощи, и потом, в его голосе было столько неподдельного ужаса! – Вдова передернула плечами от неприятных воспоминаний.

      – А не припоминаете ли вы еще каких-либо мелких деталей, которые, возможно, бросились вам в глаза, но, так сказать, не были сразу осмыслены?

      Извекова подумала и нерешительно покачала головой:

      – Не знаю, нет, я так напугана, что не могу прийти в себя, быть может, потом, позже.

      После разговора со вдовой следователь двинулся к девице Извековой. Вера еще не пришла в себя от потрясения, но, помимо горя, на лице ее читались и другие мысли. Она полулежала на низкой кушетке, прикрытая пушистым пледом. Рядом хлопотала полная добродушная горничная, прибывшая рано поутру. Сердюков уже допросил ее, да без толку.

      – Не могу ничего знать, сударь! Ведь не было меня ночью, приехала – и попала как кур в ощип!

      Зато разговор с Верой дал ему новую пищу для размышлений.

      – Вы знали, что Ольга Николаевна приехала просить у мужа развода? – спросил Сердюков, пристраивая свое длинное тело на хлипком гнутом стульчике рядом с девушкой.

      «И какого черта делают такую мебель, на которой нормальному человеку и не усидеть?»

      Вера слабо кивнула.

      – Вы слышали разговор мачехи и отца?

      – Нет, я была на кухне.

      – Вы знали, чем закончилась их беседа?

      – Да, Ольга сказала мне, но я сразу поняла, что она лжет.

      – То есть?

      – Отец не мог просто так дать ей развод, я точно знаю, мы говорили с ним об этом. – Девушка сделала паузу, словно собираясь с мыслями, а затем выпалила:

      – Это она убила, я знаю, чтобы избавиться от него! Он не дал ей развода, они ссорились, я слышала!

      – Как же вы могли с кухни слышать разговор в кабинете на другом этаже? – мягко спросил следователь.

      – Я… я хотела подслушать, но… но у меня ничего не вышло.

      Бледные щеки Веры залила краска смущения.

      – Это ужасно, она опозорила отца, обесчестила его имя! Но ей этого было мало! Она погубила его! – Слезы хлынули рекой. Горничная подоспела с платками и успокоительными пилюлями.

      Константин Митрофанович вышел и направился еще раз осмотреть место, где было найдено тело. Однако повторный внимательный осмотр площадки лестницы и коридора не дал ровным счетом ничего. Зато здесь он столкнулся с дворником Герасимом. Тот был допрошен первым, и его показания в целом совпадали с рассказом вдовы.

      – Я извиняюсь, ваше высокоблагородие, словечко еще дозволите сказать?

      – Коли по делу, так говори!

      – Ей-богу, не знаю, по делу ли! Только не подумайте, что я того… с приветом… – Дворник боязливо мял шапку и переминался с ноги на ногу.

      – Да говори толком, не тяни!

      – Я как услышал крик барина, ужасный такой крик, так тотчас и поспешил в дом, да наверх. А как