Воспоминания. 1916-1920. Петр Николаевич Врангель

слов, приказал снять чехлы и распустить знамена. При построении боевого порядка всем полковым хорам приказал играть марши своих частей. Как на параде строились полки в линии колонн, разворачиваясь в боевой порядок. Гремели трубачи, реяли знамена. Вот блеснули шашки, понеслось «ура», и масса конницы ринулась в атаку, вскоре скрывшись в облаках пыли. Гремела артиллерия, белые дымки шрапнелей густо усеяли небо. Я на автомобиле понесся к полкам генерала Покровского. Налет полковника Ткачева оказался весьма удачным. Противник потерял большое число людей и лошадей; морально потрясенные, его части расстроились. К сожалению, генерал Покровский замешкался, упустил удобный момент ударить на расстроенного противника. Последний успел оправиться и, не приняв атаки, стал поспешно отходить…

      Великокняжеская была взята. Успех противника, форсировавшего Маныч и проникшего в глубокий тыл Добровольческой и Донской армий, грозя отрезать их от главнейшей базы, завершился нашей победой. Х армия красных была разгромлена. Противник за три дня потерял около 15 000 пленных, 55 орудий и 150 пулеметов.

      Путь к Царицыну и Волге был открыт.

      Разбитый под Великокняжеской противник поспешно отходил к северу вдоль железной дороги. За красной пехотой бежала и конница «товарища» Думенко. Красные, отходя, разрушали железнодорожный путь, взрывая мосты и железнодорожные сооружения. Я послал приказание частям генерала Шатилова преследовать противника по пятам; 1-му конному корпусу генерала Покровского быстро двигаться в направлении на станицу Орловскую, стремясь перехватить путь отхода красных.

      В десять часов утра 7 мая я на автомобиле выехал в Великокняжескую, где застал штаб генерала Шатилова. В штаб только что привели несколько всадников Горской дивизии, пойманных на месте грабежа. Я тут же назначил над ними военно-полевой суд, и через два часа пять грабителей были повешены на площади села. Я приказал в течение суток не убирать трупов, дабы наглядным образом показать частям и населению, что всякое насилие и грабеж, несмотря на всю воинскую доблесть виновных, будут караться беспощадно. Поблагодарив расположенные в станице части и отдав необходимые распоряжения, я выехал в Торговую.

      Отъехав верст пять, я встретил автомобили штаба главнокомандующего. Генерал Деникин, в сопровождении генерала Романовского, полковника Плющевского-Плющик и нескольких лиц своего штаба, ехал в Великокняжескую. Главнокомандующий был весьма доволен нашим успехом; обнял и расцеловал меня, горячо благодаря. По его словам, он наблюдал атаку моей конницы с наблюдательного пункта 6-й пехотной дивизии.

      – За всю гражданскую войну я не видел такого сильного огня большевицкой артиллерии, – сказал генерал Деникин.

      Мы вместе вернулись в Великокняжескую, где Главнокомандующий поздравил генерала Шатилова с производством в генерал-лейтенанты и объявил ему о назначении его командиром 3-го конного корпуса, в состав коего вошли 1-я конная и Горская дивизии