Алмазный остров. Евгений Сухов

она по-немецки.

      – Ах да, ну конечно, – словно узнавая баронессу, произнес извиняющимся тоном Яцек. – Прошу у баронессы прощения.

      По-немецки он говорил плохо. Что было хорошо, следовательно, он вряд ли способен был уловить ее легкий акцент.

      – Ну что вы, – примирительным тоном ответила Амалия. – Мы с отцом и дочерью, – она посмотрела на старика и девочку, – в Варшаве всего-то проездом. Хотели провести у вас два дня. Инкогнито, – она со значением посмотрела на Яцека. – Но пресса уже прознала о нашем приезде, а сегодня мы получили приглашение на обед от его высокопревосходительства генерал-губернатора Георгия Антоновича.

      – Кхм! – со значением кашлянул пан Яцек.

      – Он просит прибыть к нему в четыре часа пополудни, а все мои украшения, – Амалия беспомощно развела руками, – отстали вместе со всем нашим багажом и будут в Варшаве только поздно вечером. Поэтому я хотела бы купить у вас что-нибудь подходящее для того, чтобы надеть на прием к его высокопревосходительству… Ну, вы меня понимаете?

      – Разумеется, баронесса, вы правильно сделали, что пришли именно к нам. Давайте сейчас посмотрим! Ну, чего вы встали? – прикрикнул он на приказчика. – Несите для баронессы украшения!

      Яцек был сама любезность. Колье, подвески, броши – все для пани, то бишь баронессы.

      Осмотр драгоценностей был не очень долгим. Ибо знающему человеку увидеть то, что действительно представляет настоящую ценность, – раз плюнуть. Ну, вот разве что еще примерить, чтобы посмотреть, как будет выглядеть колье на лебединой шее и серьги на маленьких красивых ушках.

      – Вот эта бриллиантовая подвеска меня бы устроила, – указала затянутым в лайковую перчатку пальчиком Амалия. – И еще… – она немного подумала и повела пальчиком по витрине, – вот это колье. И еще эта диадема.

      Старик, наблюдая за действиями «дочери», шумно вздохнул. Амалия метнула на него быстрый взгляд, после чего бывший оборванец принял позу знающего себе цену человека, для которого приобретение очередных бриллиантовых безделушек дочерью – на его, разумеется, деньги – все равно что выпить чашечку кофею.

      – Прекрасный выбор, баронесса! – с восхищением произнес Яцек, восторженно глядя на Амалию. – Это самое лучшее, что у нас есть. И, – он слегка смутился, – конечно же, вы уж меня простите, самое дорогое.

      – Цена для меня не имеет никакого значения, – просто ответила Амалия. – Сколько?

      – Так, – совершенно разволновался Яцек. Столь значительные покупатели по нынешним временам большая редкость. – Колье двадцать три тысячи пятьсот рублей и бриллиантовая подвеска сорок две тысячи. Итого, баронесса, шестьдесят пять тысяч пятьсот рублей. Футляры для этих изделий отделаны кожей, бархатом и серебром.

      – Вот как. Какова же их цена?

      – Футляры прилагаются бесплатно. Изволите дать распоряжение упаковать?

      – Пакуйте, – беспечно ответила Амалия и, глядя прямо в