Ютланд, брат Придона. Юрий Никитин

16

      Он свернул на соседнюю улицу, оттуда доносится бодрящий рокот, азартные голоса торгующихся, открылась небольшая площадь, так плотно заставленная лавками, что пробираться между некоторыми проходится боком.

      Ютланд вышел в ряд, где на лотках разложены сочные спелые яблоки, булочки, спокойно взял с ближайшего самую поджаристую и начал хладнокровно есть. К нему подбежала лохматая собачонка, заискивающе вильнула хвостом.

      Ютланд разорвал булку пополам и бросил ее псине. Торговец смотрел выпученными глазами, заорал, выскочил наружу, однако Ютланд не убегал, напротив, взял сдобную булочку побольше и тоже бросил собачонке. Она поймала на лету и, чувствуя беду, умчалась прочь.

      Торговец ухватил Ютланда за плечо, поднял крик, еще двое прохожих схватили наглого мальчишку за руки и плечи.

      – Вор!

      – Да еще такой наглый!

      – Вешать их надо сразу, а не руки рубить!

      Расталкивая народ, протиснулись двое дюжих стражей в кожаных доспехах, огромные и устрашающие одним своим видом.

      – Кто вор? Ты вор?

      Ютланд сглотнул последний кусок и объявил:

      – Это лавка моего отца. Этот человек обманом завладел ею.

      Торговец завопил:

      – Что за ложь? Это лавку я сам и строил!

      Начальник стражи посмотрел на него, на Ютланда, снова на торговца.

      – Я тебе верю, – сказал он торговцу, – но если вор сразу не признается, завтра утром его ждет, как и других, суд. А там не отделается отрубленной рукой.

      Торговец крикнул Ютланду:

      – Ты слышал? Лучше признайся сейчас!

      – В чем? – спросил Ютланд.

      – Что украл! – закричал торговец. – Тебе всего лишь отрубят руку! Не губи свою жизнь!

      – Ты хороший человек, – сказал Ютланд.

      Ему скрутили руки за спиной, потащили прочь. До тюрьмы недалеко, запястья занеметь не успели, а его уже затолкали в темное подземелье, там приняли угрюмые тюремщики и повели узкими коридорами ниже и ниже.

      Наконец заскрипела металлическая решетка, за ней видно с десяток мужчин на охапках гнилой соломы, запах зловонный.

      Ему развязали руки и с силой толкнули в спину.

      – Наслаждайся до завтра.

      Он упал со ступеней, растянулся на полу и ждал, пока решетка перестанет звенеть, а шаги тюремщиков затихнут.

      Первое, что он услышал, довольное сопение совсем рядом, смешок с другой стороны. Медленно поднялся, в темнице двенадцать человек, одни худые, изможденные, другие совсем свежие, явно схваченные недавно, с яростным блеском глаз и раздувающимися в гневе ноздрями.

      К нему неспешно приблизился огромный мужик, настоящий гигант, черная борода от самых глаз, осмотрел его критически.

      – Кожа да кости… Но ничего, сойдет.

      Ютланд спросил настороженно:

      – Для чего?

      Одни захохотали, некоторые скривились, а гигант сказал с насмешливым сочувствием:

      – Ты такой молоденький… Как тебе не повезло, малыш.

      – Почему?

      – Ты заперт с такими, как