Микстура от разочарований. Элен Бронтэ

нравился кухонный уют, там всегда было намного теплее, чем в ее комнате, но кухарка каждый раз выбирала неудачный момент. То Сара молилась, то дочитывала книгу, то, как сейчас, вот-вот могла отыскать в груде тряпья что-то действительно стоящее, и вдруг зычный голос миссис Дроуби портил все очарование момента, и возможная удача ускользала из рук.

      Уже спускаясь по лестнице, Сара внезапно поняла, что в словах кухарки прозвучала знакомая фамилия – Принс. Она не сразу вспомнила, при каких обстоятельствах услышала ее, но, едва вошла в кухню и увидела на столе блюдо с красными, блестящими спелым глянцем яблоками, давняя встреча с мисс Уэвертон отчетливо припомнилась. Сара не знала, почему именно яблоки напомнили Бобби Уэвертон – возможно, они так же полны жизни, как ее рыжие локоны.

      За прошедшие два месяца Сара несколько раз видела леди Уэвертон и ее мужа, высокого, едва начавшего седеть джентльмена с благородным, немного усталым лицом, но ни Бобби, ни ее брата с ними не было. Дядя Эндрю узнал от кого-то из знакомых, что мисс Уэвертон заразилась какой-то тяжелой формой лихорадки и передала инфекцию брату. Сара очень переживала из-за болезни этой едва знакомой девочки и с сочувствием посматривала на Уэвертонов – она-то хорошо знала, сколько переживаний приходится испытывать тем, чьи близкие тяжело больны.

      Наконец, недели две назад, гость дяди Эндрю, старый доктор Брегенс, сообщил мистеру Фоскеру и его племяннице, что молодые Уэвертоны поправляются, но пока не выходят из дому. Холодная погода многих удерживала дома в эту пору, и Сара не раз и не два с сожалением вспоминала свою жарко натопленную комнату в доме Мэйвудов. Здесь же она нередко мерзла по ночам, пока не догадалась натаскать из кладовой старых, прорванных во многих местах покрывал. Они выглядели не лучшим образом, но хорошо согревали, и Лизамон даже выпросила у Сары одно из них, чтобы починить и использовать для украшения своего дома.

      Сара сперва хотела спросить разрешения у дяди, но вскоре сообразила, что все, что мистер Фоскер, а затем и миссис Дроуби сочли ценным, они уже давным-давно извлекли из кладовки, чтобы так или иначе использовать, а оставшиеся там вещи представляли интерес только для девочки и глуповатой служанки.

      Так или иначе, зима в Сент-Клементсе не нравилась Саре. Дядя экономил на угле, что позволяло ему тратить на свой стол сколько ему было угодно, а об обещанных племяннице учителях и переделках в ее комнате больше не заговаривал, хотя уже дважды получал от арендаторов положенную плату.

      Доктор Стоун, в отличие от мистера Фоскера, сдержал свое обещание, и Сара получила свои прощальные подарки, игрушки и книги. Она была уверена, что дядя не станет тратить деньги на книги, поэтому старалась читать как можно медленнее, чтобы растянуть удовольствие на всю зиму. Весной можно будет заниматься в саду и чаще ходить на прогулки, но долгими зимними днями оставалось только сидеть в кресле с книгой, с трудом разбирая написанное при тусклом свете единственной лампы.

      Во всем остальном дядя Эндрю старался быть заботливым