Синдром жертвы. Чингиз Абдуллаев

боялась смотреть на его лицо. Это было лицо совсем другого человека. Или даже не так. Это была мертвая нечеловеческая маска. Он часто задышал, словно пытаясь унять собственное сердцебиение. Затем зарычал и резко повернул ее к себе спиной. Она почувствовала его прикосновение, попыталась крикнуть, но он уже зажимал ей рот своей сильной ладонью. Она забилась в его руках, начала хрипеть, а он продолжал стонать, сотрясаясь всем телом.

      Через несколько минут все было кончено. Он опустил ее на простыню и лег рядом. Попытался успокоиться. Кажется, все прошло почти нормально, если не считать этой неожиданности. Затем погладил ее по голове, испытывая к своей жертве какое-то чувство жалости и сострадания. Готов был даже заплакать от умиления, глядя на ее изогнувшееся тело. Он поднялся и начал одеваться, стараясь больше не смотреть на несчастную женщину.

      Вытащил из-под нее простыню, сложил ее одежду и простыню в портфель, обувь выбросил куда-то вниз, а тело оттащил в угол и засыпал строительным мусором. Спустился вниз и направился к выходу. Уже на самой площадке его окликнул охранник, но Вениамин, ускоряя шаг, прошел дальше. Охранник посмотрел на спешащего мужчину и махнул рукой. Наверное, кто-то из проверяющих, задержавшийся на площадке. В последнее время их так много шныряет на стройке. А этот, в очках и с портфелем, видимо, начальник.

      Вениамин спешил на вокзал. Через полтора часа поезд увозил его обратно в Россию. В купе рядом с ним оказалась семья, мать и двое маленьких детей – девочки-близнецы шести лет. Они весело щебетали и доверчиво льнули к незнакомому мужчине, рассказывая ему, что их старший брат Павлик совсем не слушается мамы и даже позволяет себе не завтракать по утрам. Мать, полная женщина лет тридцати пяти, ласково улыбалась попутчику.

      – Дети сразу чувствуют хорошего человека, – убежденно сказала она.

      Вениамин встал и направился в туалет. Вымыл руки, лицо, вытерся носовым платком и посмотрел на себя в зеркало. Снял очки, которые он надевал, выезжая в другие города, чтобы несколько изменить свой облик. Очки были с обычными стеклами, но облик менялся до неузнаваемости.

      – Я превратился в психопата, – прошептал он, – в настоящего зверя. Это уже второй случай. Что дальше делать?

      Вениамин боялся признаться даже самому себе, что ему понравился и этот опыт. Даже такой, не совсем обычный, к которому раньше он и не думал прибегать. Ему нравился сам процесс насилия, нравилось пробуждавшееся вожделенное чувство силы, когда все органы послушно и четко работают. Он тяжело вздохнул и тихо проговорил:

      – Значит, нужно продолжать. Теперь можно искать и в «родных краях». Надо только тщательно все подготавливать, чтобы исключить всякую неожиданность. Хотя, наверное, все неожиданности исключить невозможно.

      Вениамин вернулся в купе. В эту ночь он спал спокойно, словно ребенок. А утром чувствовал себя так хорошо, что уже не задавал себе тревожных вопросов.

      Глава 5

      Осмотр места происшествия в Павловске затянулся до полудня, после чего они сразу отправились в аэропорт, откуда