Топот шахматных лошадок. Владислав Крапивин

гулять… Тебе в какую сторону?

      – На Дальнополянскую, потом через Институтские дворы под башню, на Рылеева.

      – Пойдем тогда вместе… если хочешь.

      Белка хотела. Она почему-то даже очень хотела, но в ответ лишь сдержанно кивнула. Впрочем, не очень сдержанно. По крайней мере, едва не слетели очки.

      С улицы Строителей Белка и ее спутник свернули в Корнеевский переулок. Шагали рядышком и неловко молчали. Через два квартала оказались в заросшем проходе, который вел на Дальнополянскую.

      – Не бойся, здесь крапива не жгучая, просто как лебеда, – сказала Белка, довольная, что есть о чем сказать.

      – Да знаю я! – обрадованно отозвался мальчик Ваня. – Мне здесь все хитрости известны… Ну, не все, а многие…

      – А я ничего не знала. Я сегодня в этих местах первый раз оказалась. А раньше думала, что здесь все еще запретная зона…

      – Ее осенью убрали… А зимой здесь даже елку ставили. Не такую большую, как на главной площади, но тоже хорошую. Даже лучше, чем там, потому что все горки и карусели были бесплатные. Это институт устроил…

      – Который сюда вернулся, да? Институт альтернативной физики и математики? – вставила Белка, довольная, что и она хоть что-то знает.

      – Ну да! А еще музейные работники помогали. И монахи…

      – Какие монахи?

      – Да ведь там, где собор и дом с башней, сейчас мужской монастырь снова сделали. Крестовоздвиженский называется. Получилось-то как! С одной стороны – монастырское хозяйство, с другой – Институт, а с третьей – музейная территория. А треугольная площадь, где солнечные часы, – она посередине. Как бы общая. Ну и вот…

      Пока разговаривали, снова оказались на тесной, окруженной кирпичными домами-утесами площади. Белка машинально вскинула глаза: нет ли в небе самолетиков? Не было. Но где-то слышались ребячьи голоса и по-прежнему пахло скошенной травой. И ощущение таинственного города снова окутало Белку. ("Дзын-нь…".) И Белка хотела прошептать: "Как здесь все удивительно…" Но вместо этого ойкнула: боль в ноге толкнулась холодным твердым шариком.

      – Что? – сразу напружинился мальчик Ваня.

      – Да ничего, так… нога. Кажется, подвернула чуть-чуть, когда прыгала там…

      Рядом как, про заказу, лежал отесанный каменный блок.

      – Ну-ка сядь, – безоговорочно потребовал Ваня. И Белка, даже не попытавшись заспорить, опустилась на теплый зернистый гранит.

      – Которая нога? Вытяни… Ну-ка… – Мальчик Ваня решительно стянул до самой сандалетки Белкин длинный носок. Прохладные пальцы его аккуратными нажимами прошлись по мышцам. – Больно?

      – Нет… Ой…

      – Все-таки больно?

      – Нет, щекотно только…

      – Это ничего… Сейчас… Я ведь медик по наследству, ты не бойся… – Может быть, он хотел сказать "не стесняйся". Белка все же стеснялась немного, но было и приятно. Она прикусила губу, чтобы не заулыбаться. Ваня, сидя на корточках, глянул вопросительно.

      – Нет, ни чуточки не больно