Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Закат. Вера Камша

и больше не отрывал взгляд от огромного алого шара. Он не взялся бы сказать, сколько это продолжалось, хотя вряд ли больше нескольких минут. Нет, солнце не зашло, оно просто погасло, как погас бы… маяк?! От алого полотнища уцелела лишь узкая полоса… Будто лента или маршальская перевязь. Маршалы Талига носят цвета королевы. Цвета Ариго… Катарина мертва, но перевязи еще долго будут алыми… Лет двадцать, не меньше.

      Странная боль заставила стянуть перчатку. Жермон вгляделся и присвистнул. Запястье кровило, но как и когда он умудрился порезаться, генерал не помнил. В перевязке подобная ерунда не нуждалась, Ариго по-бергерски лизнул ранку и сунул руку во внутренний карман, пальцы сами нащупали вытащенный в Излом камешек, «утреннюю звезду», как назвал его Ойген. То ли счастливый – не убили же, то ли, наоборот, притянувший дурацкую пулю.

      – Господин генерал, так что разрешите спросить. – Опомнившийся Кроунер уже истекал любопытством. – Че это было?

      Чудо это было, но Кроунер хочет чего-то «умственного», чудо ему неинтересно.

      – Академики говорят, оптическое явление.

      – Ап-ти-чес-кое, – с наслаждением повторил новое слово разведчик. – Ап-ти-чес-кое, значит, а ведь начнут: морок, морок… Балбесы!

      3

      Серьезных разговоров Марсель не начинал никогда. За него это делали беременевшие за какими-то кошками любовницы и сидящие на мели однокорытники. Даже представить, как ты подходишь к приличному человеку и принимаешься на него наседать, было противно, но куда деваться? Рожу требовалось разъяснить, и Марсель небрежно спросил:

      – Что ты видел в этом тазу?

      – То, что когда-то было, – вяло откликнулся Алва. Он лежал на спине и глядел на луну. Пахло дымом от охранных костров и чем-то горным, то ли травами, то ли какой-то особенной водой.

      – Оно хоть стоит того, чтоб на него смотреть?

      – Оно впечатляет, но ты был бы недоволен. Тебе нравятся цветочницы и собаки.

      – А тебе показали золотарей и кошек? Если кошек, я не против, хоть они и портят папенькины клумбы… Собаки, кстати, тоже. Лично я видел Рожу, и она мне опять не понравилась…

      – Ты видел?! – Алва рывком перевернулся на живот. По крайней мере, он был здоров. – Что именно?

      – Говорю же, Рожу. Гальтарскую, я про нее сорок раз рассказывал. Она вылезла из облаков и заблестела. Облака были красные и довольно противные, но держались в алтаре. От него только ребра, или как это дело геометры называют, и остались, вот в них и клубилось. Рокэ, ты только и делаешь, что пугаешь и темнишь, теперь, будь добр, объясни. Мне эта маска не нравится, и я не желаю на нее лишний раз любоваться. Да, на всякий случай, я за тобой лез и лезть буду, даже если мне покажут четыре Рожи…

      – Рожа предпочитает тебя. Ее не видели ни я, ни Гарра, ни Шелиах…

      – Это чудище зовут Шелиах? Не прошло и двух месяцев, как ты его представил.

      – Его зовут длиннее, но нам хватит и Шелиаха. Гарра смотрит в глаза Бакры всю жизнь, я – второй раз, ты и Шелиах – первый. В прошлый раз со мной был Окделл, этот упал в обморок.

      – Значит,