Волчья река. Рейчел Кейн

отвечаю я ему. – Звучит похоже, да?

      – Что? Я. Тебя. Не. Слышу. – Он чрезмерно выделяет каждое слово, но этим только подзадоривает меня пошутить.

      – Тогда ты не услышишь и то, как я называю тебя ослиной задницей, которая вечно пропадает со связи на сто лет, – говорю я ему. – Когда ты звонил мне в последний раз?

      – Если верить логам моих звонков – четыре месяца, плюс-минус.

      – Вот именно. Ну и друг из тебя – как из дерьма пуля.

      – Уйми свое нездоровое эго, у меня было тайное задание. Тебе понравилось бы: я должен был узнать, как печатают деньги.

      – Новый план для выхода на пенсию?

      – С учетом того, что тут творится, – вполне может быть, – отвечает он. – Правительственная служба – это не мармелад в шоколаде, но теперь она приобрела новый привкус навоза.

      – Мудрец говорил, что и это пройдет.

      – Мы знакомы с разными мудрецами.

      – Значит… ты позвонил только потому, что тебе стало скучно?

      – Нет, – отвечает Майк, и голос его звучит уже не так легкомысленно. – Гвен просто не может удержаться, чтобы не попасть в новости, да? Ты понимаешь, что это значит сейчас. Теперь из всех щелей снова полезут кошмарные уроды, охотясь на нее, на тебя, на детей… Черт возьми, ей просто нужно было держаться тише воды ниже травы!

      – А ты хоть представляешь, как на нее давили? Ей нужно было просто выступить перед СМИ и попытаться оставить это все позади.

      – И что, получилось? – Майк несколько секунд молчит. – Туда явилась чертова Миранда Тайдуэлл. Ты ее видел?

      – Нет. – И я рад, что не видел. И не смотрел запись, выложенную на «Ю-тьюб». Просто не смог.

      – Ты ведь и сам понимаешь, что вам нужно держаться подальше от всей этой мути, ведь так?

      – По сути – так. Но спасибо, что считаешь меня тупым первоклашкой.

      – Приготовишкой, – поправляет Майк. – И тебе, дешевому летуну, выше не продвинуться.

      – Отвали, из моих налогов тебе платят твое огромное правительственное жалованье. Но ты наверняка не так часто об этом вспоминаешь.

      У Майка низкий голос и еще более низкий смех, от которого вибрирует динамик телефона.

      – Приятель, тебе иногда нужно иногда давать порку своему внутреннему белому ребеночку. Но послушай серьезно: то, во что вы с Гвен ввязались…

      – Не надо. Даже не начинай.

      – …добром не кончится. И ты должен это знать. Рано или поздно кто-нибудь пострадает. Вероятно, она. И мы оба знаем почему, верно?

      К этому моменту я уже подъезжаю к тиру и выхожу из машины. Некоторое время молчу, прислонившись к шершавым бетонным блокам, из которых сложена стена здания. Стоянка у тира набита битком, но снаружи никого нет, кроме меня и лягушек, квакающих где-то в лесочке.

      – Да, знаю, – отвечаю. – Я тебя слышу. Но прямо сейчас она в беде. И я не могу просто… уйти.

      – Гвен Проктор умеет выживать.

      – Думаешь, я не умею?

      – Думаю, когда-то умел, до тех пор, пока не расслабился… – Майк несколько секунд колеблется, потом вздыхает: – Послушай,