Я, конечно, вернусь…. Владимир Высоцкий

грусть висит на мне, в омут меня тянет, —

      Отчего любое слово больно нынче ранит?

      Просто где-то рядом встали табором цыгане

      И тревожат душу вечерами.

      И, как струны, поют тополя.

      Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!

      И звенит, как гитара, земля.

      Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!

      Утоплю тоску в реке, украду хоть ночь я, —

      Там в степи костры горят и пламя меня манит.

      Душу и рубаху – эх! – растерзаю в клочья, —

      Только пособите мне, цыгане!

      Я сегодня пропьюсь до рубля!

      Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!

      Пусть поет мне цыганка, шаля.

      Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!

      Всё уснувшее во мне – струны вновь разбудят,

      Всё поросшее быльем – да расцветет цветами!

      Люди добрые простят, а злые – пусть осудят, —

      Я, цыгане, жить останусь с вами!

      Ты меня не дождешься, петля!

      Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!

      Лейся, песня, как дождь на поля!

      Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!

1968

      Баллада о цветах, деревьях и миллионерах

      В томленье одиноком

      В тени – не на виду —

      Под неусыпным оком

      Цвела она в саду.

      Мамá – всегда с друзьями,

      Папá от них сбежал,

      Зато Каштан ветвями

      От взглядов укрывал.

      Высоко ль или низко

      Каштан над головой, —

      Но Роза-гимназистка

      Увидела – его.

      Нарцисс – цветок воспетый,

      Отец его – магнат,

      И многих Роз до этой

      Вдыхал он аромат.

      Он вовсе был не хамом —

      Изысканных манер.

      Мамá его – гран-дама,

      Папá – миллионер.

      Он в детстве был опрыскан —

      Не запах, а дурман, —

      И Роза-гимназистка

      Вступила с ним в роман.

      И вот, исчадье ада,

      Нарцисс тот, ловелас,

      «Иди ко мне из сада!» —

      Сказал ей как-то раз.

      Когда еще так пелось?!

      И Роза, в чем была,

      Сказала: «Ах!», зарделась —

      И вещи собрала.

      И всеми лепестками

      Вмиг завладел нахал.

      Мамá была с друзьями,

      Каштан уже опал.

      Искала Роза счастья

      И не видала, как

      Сох от любви и страсти

      Почти что зрелый Мак.

      Но думала едва ли,

      Как душен пошлый цвет, —

      Все лепестки опали —

      И Розы больше нет.

      И в черном чреве Мака

      Был траурный покой.

      Каштан ужасно плакал,

      Когда расцвел весной.

1968

      Романс

      Было так – я любил и страдал.

      Было так – я о ней лишь мечтал.

      Я ее видел тайно во сне

      Амазонкой на белом коне.

      Что мне была вся мудрость скучных книг,

      Когда к следам ее губами мог припасть я!

      Что с вами было, королева грез моих?

      Что с вами стало, мое призрачное счастье?

      Наши