Тёмных дел мастера. Книга третья. Алексей Берсерк

расширяли когда-то его собственные деды и прадеды.

      – Отправить на левый фланг остатки резерва! – кричал откуда-то его верный генерал Фесой, пытаясь хоть как-то спасти безнадёжное положение, но что могла сделать пара сотен необученных крестьян против несметного полчища облачённых в доспехи вражеских воинов?..

      И лишь одна последняя надежда всё ещё теплилась в душе у поднимавшего порой свой взгляд к грозному серому небу короля умирающего королевства, пока его посыльные и советники толпились где-то позади, то и дело принося всё новые доклады о потерях, отступлении, сборе и прорыве последних рубежей обороны.

      – Послать за Бакрасом! – прокричал вдруг правитель и верховный полководец с такой силой, что эти слова мигом разнеслись по всему утёсу громогласным эхом.

      Превратившись в единый ответ на все их вопросы, чаяния, упрёки и стенания, это эхо в мгновение ока ясно дало понять остальным, кто пока ещё оставался на вершине власти в их разорённом войной государстве. И тут же, не медля не секунды, от главного штаба отделился неприметный слуга, который вскоре вернулся, приведя с собой какого-то оборванца.

      Впрочем, оборванцем этот человек мог показаться только на первый взгляд.

      Непочтительно протиснувшись вперёд, странный путник в дорогой, но изношенной и изодранной от времени мантии непозволительно медленно и вальяжно поднялся на утёс, пока люди внизу продолжали гибнуть под копьями неприятеля, а стоявшие у него на пути бароны и графы лишь смиренно расступались, зная, какое жуткое наказание могло ожидать каждого из них, если этот страшный человек хотя бы мельком заметит на себе их осуждающий взгляд.

      – В чём дело, царевич? Меня тут оторвали от одной хорошенькой забавы с твоими наложницами… – пробурчал оборванец совершенно невозможным тоном, сочетающим в себе одновременно и похоть, и досаду.

      – Скоро не останется у тебя времени на наложниц, – неожиданно сдержанно ответил ему король, сделав широкий жест рукой. – Лучше глянь сюда!

      И проследив за описанным рукой полукругом, вечно бегающие глаза оборванца увидели все нескончаемые муки разбитого королевского войска, поражённого ярмом агонии и казни, топотом копыт вражеской конницы и окровавленной землей, которая местами была сплошь завалена горами поверженных тел, почти все из которых принадлежали и без того немногочисленной армии истощённого долгой войной Сентара.

      – Ну, и чего? Какого лешего ты от меня-то хочешь?! – совершенно простецким языком бросил в сторону короля непочтительный человек в мантии. – Мне, знаешь ли, всё равно, чьих наложниц ублажать: твоих или этого вон… как там его… Изольтеса. А войско твоё и так против него не ровня, я тебе это ещё…

      – Ты служишь мне!!! – разразился король давно сдерживаемой перед оборванцем волной негодования и злобы, однако тотчас же осёкся своих слов и нехотя смирил гордыню. – Помоги. Нам больше не на что надеяться.

      – Да вам, чёртовым людишкам, просто всегда не на что надеяться! То одно у них случается каждый день, то другое… – начал было спорить с ним ворчливым голосом человек в мантии, но тоже довольно быстро поостыл и только медленно вытянул вперёд свои костлявые руки. – Ладно. Дай-ка мне немного места. А то от вашего глупого страха и отчаяния в головах за версту несёт навозом. Как и от твоего тупорылого коня.

      Такого невозможно было представить, но вскоре и генералы, и советники, и даже сам король, никогда не прощавший подобного обращения от кого бы то ни было, смиренно отпрянули в стороны, а над их головами внезапно зажёгся белый огонь, снизошедший откуда-то с небес, после чего загадочный оборванец, сделав несколько движений руками, одной широкой волной накрыл им всё бурлящее поле боя, чем заставил врага метаться от страха, а оставшуюся часть побеждённого войска Сентара нести этот огонь во все концы вновь разгоравшегося сражения. Через какое-то время каждый из воинов короля почувствовал необыкновенный прилив сил, и, когда его отряды обратили ситуацию в свою пользу, из рук стоявшего на утёсе человека вдруг вырвался ослепительный поток ветра и холода, который прорвал облака и заставил их буквально извергнуть наружу все те исполинские молнии и воды, что несли в своих руках немилосердные боги. Разлетаясь шипящей отравой, кровавый дождь залил оставшиеся силы неприятеля, но бежать ему было некуда: на соседних хребтах уже вовсю бушевал невесть откуда взявшийся дикий ураган, игравший с белыми палатками их короля и генералов, словно с игрушками.

      А позади этого первозданного хаоса всё так же высился одинокий утёс с ошеломлённым королем Расмором Сизым, давшим впоследствии имя целой новой династии и именуемым после этого переломного сражения не иначе как Расмор Первый или Расмор Великий, а также всеми его испуганными советниками, генералами и вассалами, как всегда, не знавшими, что же им делать, когда придворный чародей принимался за свою проклятую ворожбу.

      – Нету в вас ни силы, ни духа, чтобы преуспеть в своих жалких жизнях, дерьмоеды… – плевался между тем человек в изодранной мантии, переходя от одного заклятья к другому, пока наконец не закончил и не посмотрел в сторону короля. – Ну как, хватит с тебя, царевич?!

      – Прошу…