Гедонисты и сердечная. Ольга Новикова

Помедлил, соображая, что добавить, чтобы она успела, если дома, откликнуться. – Ездил с женой за провизией, а трубку не прихватил… Вот вернулся на дачу… Попробую твой мобильник…

      По памяти набрал одиннадцать цифр. Снова она ускользнула – чужое меццо-сопрано без какого-либо сочувствия отчеканило: абонент недоступен. В голове мелькнул и тут же исчез лик неведомой дамочки, превратившей себя в телефонного робота. Ущемленная гордость морщинами въедается в уголки губ. Старит женщину…

      А что же Марфа? Да ладно, сама перезвонит. Если ей что-то нужно. Если, охолонув, вынесет за скобки свое всегдашнее признание в любви и сообразит, есть ли у нее информация, которая не может подождать до их встречи. Никогда им не планируемой.

      Новый звонок с Марфиного домашнего телефона Федор снова пропустил – после полдника присел за свой компьютер и увлекся. Торопиться не любил, но именно сейчас азарт подсказал, что надо поскорее кумекать. Проблема новая: куда безопаснее и выгоднее вкладывать деньги все увеличивающегося стабилизационного фонда?

      Заказчик-то хорошо знал Федора и не понукал.

      Один только раз, в самом начале карьеры советника по инвестициям, на него насели насчет сроков. И право имели: он – по инерции советского равнодушия к бумажкам – не обратил внимания на петитный пункт в договоре. Дата окончания работы…

      До сих пор доносится эхо той истории – всем новичкам рассказывают, как Дубинин разорвал контракт и, залезая в умопомрачительные по тем временам долги, выплатил неустойку. Семь тысяч рублей в стабильные семидесятые – целый семейный стабфонд… Хорошо, жена умная, не причитала.

      Теперь без Марфиного «добро» он ничего не подписывает – выручает ее юридическая дотошность…

      Пока открывался электронный почтовый ящик – время, время… – Федор крутанулся в кресле, откинулся на ласковую лайку спинки и уставился в потолок, вспоминая… Настраиваясь…

      – Почему вы тогда вернули деньги, почему просто не поторопились? – В первый же их длинный разговор Марфа вперилась в него своими цветаевскими желто-зелеными виноградинами.

      И, ни секунды не помедлив – он только успел сообразить, что речь о той давней неустойке, – сама и ответила. Отрывисто, с неожиданным скачком в сторону:

      – А, понятно… Достоевский жалел, что пришлось всю жизнь пороть горячку. Работал «с колес», как бы по-сегодняшнему сказали. Не успевал отделывать текст – деньги зарабатывал…

      Федору и кульбит Марфин понравился, и сравнение с Достоевским… Он моментально включился, сообразил, о чем речь, и отмежевался от классика:

      – Тезка слукавил… Ему именно такой темп подходил… Может быть, чувствовал, сколько проживет. Успеть надо было, и он успел…

      А сейчас? Вовремя включишься в гонку – поток сам тебя подхватит и принесет к цели. Например, с этим проектом не стоит мешкать. Свобода мысли обеспечена, пока мало кто знает, чем он сейчас занимается. Не сегодня завтра разведают и начнут дергать. Придется отвлекаться – лавировать, наживать новых врагов…