Таня Гроттер и перстень с жемчужиной. Дмитрий Емец

лапы Гуни разжались. Таня смогла набрать воздух и определить примерное количество раздавленных ребер. Неужели ни одного? Странно, очень странно…

      – Вот я вас и нашла! Зачем ты бедную стену бьешь? Тренируешь Гломус вломус?

      – Не-а, чего его тренировать? Я изгоняю стресс наружу, чтобы не дать ему разрушить меня изнутри, – подумав, сказал Гуня.

      Для прежнего Гуни эта фраза была бы безумно сложной. Сегодняшний же оттарабанил ее бойко, как попугай. «Похоже, Склепова все время повторяла, и он запомнил», – решила Таня. Она еще в Тибидохсе заметила, что Гломов обожает думать Гробыниными мыслями. А еще точнее: полуфабрикатными заготовками ее мыслей.

      – Стресс?

      – Ну да. Гробыня меня измотала… Сказала: «Стой тут! Жди!» А я ненавижу ждать! Уа! Меня прямо всего трясет! Лучше б дома остался! – заревел Гуня.

      Его кулак взметнулся, и от стены вновь полетели каменные крошки.

      – А где Склепова? – спросила Таня.

      – Она это… в магвазине. Она способна на минуту заскочить в магвазин за зубной щеткой и вернуться через три часа с тележкой покупок.

      – А ты сам с ней ходи! – предложила Таня.

      Гуня ухмыльнулся.

      – Гы! Так она меня и взяла! Она говорит, что я у нее над душой стою!.. И вообще, когда я с ней в магвазине, ее трясет!

      Неожиданно какая-то радостная мысль посетила Гуню. Его бандитская физиономия просветлела.

      – Ты же тут? Сейчас мы ее вызвоним! – сказал он.

      Довольный, что у него появился повод дернуть Гробыню, Гломов извлек зудильник и несколько раз ткнул в его дно заскорузлым пальцем. Современные модели зудильников позволяли вызывать абонентов контактным способом, не запуская наливные яблочки.

      – Ну же! Где ты там? – нетерпеливо пробормотал он.

      Поцарапанное дно зудильника осветилось. На нем возникла разгневанная физиономия Склеповой.

      – Ты меня достал! Пяти минут не можешь без мамочки?

      Гуня замычал и сместил экран зудильника так, чтобы Гробыня могла увидеть Таню. Таня не сказала бы, что Склепова чрезмерно обрадовалась. Если ее разновеликие глаза и расширились от изумления, то незначительно.

      – О! О! Жди меня! Я сейчас! – сказала она и отключилась.

      Таня думала, что Склепова примчится как метеор, однако не тут-то было. Гробыня появилась только минут через десять с кучей пакетов. Ее каблуки касались асфальта с особенным, четким звуком. Во всем облике Склеповой царила восхитительная, расслабленная небрежность. Это была королева, хозяйка жизни. Сунув пакеты Гуне, Склепова небрежно обозрела Таню.

      – Что у тебя за ссадина на подбородке? Сарданапал побил? С кровати упала?

      – А… это?! Кто-то из третьекурсников налетел… Соловей взял меня на драконбол младшим инструктором, – вспомнила Таня.

      Брови Гробыни выразили все, что она думает об упомянутом виде спорта.

      – Драконбол, а? Физкультура лечит, а спорт калечит, а?.. Ну иди ко мне, дорогая!

      Таня подошла. Гробыня обняла ее холеными руками и осторожно