Практически невиновна. Наталия Левитина

их лазером.

      Ужас охватил Машу. Чужой мужчина увидит ее несовершенство! Илью она ни капли не стеснялась, он был родным и привычным. Но Вепрецкий! Элегантный, безукоризненный, идеальный, он, несомненно, будет шокирован.

      Маша резко дернулась, взбрыкнула и освободилась из плена. «Что я делаю?! – изумилась Мария. – Идиотка!» И она пришла в себя.

      – Нет! – твердо сказала она Вепрецкому. – Не надо.

      Если бы она сейчас достала из бюстгальтера алюминиевый ковшик и врезала им партнера по голове, Ян удивился бы меньше.

      – Как – не надо?! Почему?!

      – Мы погорячились, – объяснила Мария. – Не будем. Не надо. Я не готова.

      – Я сейчас подготовлю, – пообещал Вепрецкий и опять устремился с поцелуями.

      Марии пришлось отталкивать его от себя, оттаскивать чуть ли не за волосы.

      – Да нет же! – сказала она. – Я морально не готова. Нет!

      – Да в чем проблема?! – изумился Ян.

      Маша взглянула на ситуацию его глазами. Вепрецкому было чему изумляться. Девушка, свободная, не обремененная узами брака и детьми, несколько недель проработала с ним в плотном тандеме, благосклонно выслушивала его тонкие намеки, мило улыбалась, не отодвигала руку или ногу, когда их тела вдруг случайно соприкасались. Прелюдия, достойная средневекового романа. Более длинная и замысловатая, чем того требуют современные правила любовных игр.

      По мнению Вепрецкого, они с Машей давно обязаны были переспать. Где угодно – в квартире Маши, у него, в его машине, в гараже, на автостоянке, в туалете ресторана, в его рабочем кабинете. Они могли пригласить вторую пару и заняться сексом два на два. Они могли позвать Машину подругу и устроить лесбийский сеанс с последующим превращением дуэта в трио. Жизнь, полная веселья и удовольствий! Бесконечное утоление жажды плоти! Фейерверк! А вместо этого? Томные вздохи, детский румянец и в конце концов жестокий, непонятный отказ!

      Да, Вепрецкий удивился и был прав. Но Маша не собиралась устранять его душевный и физический дискомфорт путем насилия над собственным достоинством. Она чувствовала – если сейчас уступит Яну, то потом будет долго мучиться и грызть себя, как ванильную сушку. Нет, она не будет спешить. А если Вепрецкому не нравится – скатертью дорога!

      Но Ян Николаевич оказался на высоте. Он не попытался силой закончить виртуозно начатый этюд и не устроил скандал. И не надулся, как обиженный ребенок, взывая к сочувствию.

      Ян Николаевич хладнокровно сполз с Маши и застегнул все, что уже успел расстегнуть.

      – Ладно, – произнес он с очередной усмешкой, – женщина всегда вправе сказать «нет»!

      Настал черед для Машиного удивления.

      – Всегда-всегда? – уточнила она. – Даже если… это… ну, в общем, уже… и… Все равно?!

      – Пришлось бы трудно, – вздохнул Вепрецкий. – Но что поделаешь. Нет так нет. Женщина, убил бы такую, имеет право передумать даже за пять секунд до высадки десанта сперматозоидов.

      – Подозреваю, подобным образом рассуждает только два процента мужчин на планете. И из этих двух процентов