Банда в белых тапочках. Алина Кускова

его суровой физиономии было невозможно догадаться, страдал следователь или нет. А очень хотелось. «Ничего личного, – повторяла про себя Алевтина, пропуская мимо ушей то, что тот принялся растолковывать, – ничего личного. Не хватало мне только влюбиться в сотрудника правоохранительных органов, который редко когда ночует дома, раскрывая грабежи и убийства. Ничего личного, простое женское любопытство. И глаза у него не красные. Очень хорошо».

      – Очень хорошо? – переспросил Удальцов. – Впрочем, я тоже так думаю.

      Алевтина спохватилась, она произнесла вслух последние слова или озвучила весь мыслительный процесс? И чего хорошего, собственно? О чем это он говорит?

      – Конечно, – продолжал Удальцов, – в этом нет ничего хорошего. Но это лучше, чем убийство.

      – Гораздо лучше, – прошептала Раечка.

      – О чем это вы? – не поняла Алевтина. – Какое убийство?!

      Удальцов вздохнул, посмотрел с сожалением на девушку и рассказал подробности.

      Дорожно-транспортное происшествие было совершено Леокадией так: не было тормозного пути, но Монти была подавлена грабежом, поругалась с женихом, который в этом признался следствию, и не справилась с управлением. После чего вышла из машины и в шоковом состоянии ушла в неизвестном направлении. Есть и другие факты, раскрывать которые пока нельзя. Так что прокуратура в возбуждении уголовной статьи пока отказала. Как только Леокадия найдется, на нее сразу же наложат штраф за нарушение правил дорожного движения. Остался грабеж, но, как признался Удальцов, это очередной висяк, так как приметы преступников слишком расплывчаты и ничего особо ценного не украдено.

      – Как это ничего особо ценного не украдено?! – возмутилась Алевтина. – А дорогущий старинный кулон из сейфа, то есть вместе с сейфом?!

      – А откуда ты знаешь, что он был дорогущим? – встрял Анатолий.

      – Старинные вещи все дорогущие, – пожала плечами Алевтина, – раритеты.

      – Дороговизна в этом деле вещь относительная, – пояснил Удальцов. – Для одних рубль ценен, для других тысяча – мелочь. Но это не значит, что розыск будет приостановлен.

      – Раритет, – многозначительно произнесла Раечка и покачала головой. Видимо, согласилась с Удальцовым.

      Спорить с ним было себе дороже. Алевтина и не стала. Возможно, она ошибается, кулон действительно не такой уж дорогой, хоть и старинный. Да и с чего она взяла, что он старинный? Только потому, что подобных украшений в ювелирных лавках не продают. Но они с Монти не посещали разные ювелирные магазины. Про то, что он старинный, ей сама Леокадия сказала. Еще приплела два кулона, две иконы. Может быть, в иконах дело? Впрочем, если и дело, то уж точно не ее.

      Или Алевтина все еще под подозрением?

      Об этом она тоже не стала расспрашивать. Хитрый Удальцов все равно ничего толком не скажет, сошлется на презумпцию невиновности… Просто взяла ключи от магазина и положила себе в карман. Если следствие и завершится висяком, даже к лучшему. Возможно, Леокадию уже не вернуть,