Бойтесь своих желаний. Ирина Швед

опешила. Стояла молча как дура, разглядывала свою заклятую подружку, разглядывала и не узнавала. Грудь, ноги, силикон, ногти, каблуки, вытравленные волосы – Маша Малиновская, эконом-вариант.

      Дашка бросила мимолётный взгляд на мою правую руку, презрительно бросила:

      – Всё принцев ждёшь?

      – Нет, я на мелочь не размениваюсь. Жду короля.

      Дашке мой ответ не понравился, она всадила новую шпильку:

      – Поторопись. Время безжалостно, не успеешь оглянуться – пенсия.

      – Если ты забыла, мы – ровесницы.

      Дашка ухмыльнулась, повертела перед моим носом правой рукой и, дав рассмотреть обручальное кольцо, доложила злорадным тоном, что вышла замуж. Ой, мама, сейчас умру от зависти.

      – И кому же так повезло?

      Дашка показала на мужика с обширной лысиной и пивным брюшком, а тот, улыбнувшись, заметил:

      – Ты всегда была не в моём вкусе.

      – Даня?..

      Если бы эта пивная бочка промолчала, я бы никогда не узнала в ней стройного красавца Даню, в которого втрескалась в шестнадцать лет. Каштановые кудри вылезли, стройная фигура расползлась, классический овал лица превратился в широкий блин.

      Я невежливо молчала, судорожно подыскивая слова, но Даня не стал ждать ответа:

      – Тебя удивляет, что в мире есть и другие принцессы?

      Даня был полон презрительности; она булькала и переливалась через край, но давно прошли те времена, когда я ловила каждый его вздох.

      – Нет, я подумала о том, что ваша фея всё перепутала. В тыкву должна превращаться карета, а не принц, – я улыбнулась, увидев, как вытянулись их лица, и быстро попрощалась: – Простите, но мне пора. Самолёт ждать не будет.

      Пока я шла к стойке регистрации, чувствовала, что эта сладкая парочка смотрит мне вслед, и досадовала на судьбу, пожелавшую снова свести меня с людьми, видеть которых у меня не было ни малейшего желания.

      Пройдя все контроли, я устроилась в кафе в чистой зоне, пила кофе и смотрела какое-то кино по телевизору, плохо понимая, что происходит на экране. Только минут через десять после начала фильма я начала смотреть более заинтересованно, поскольку на экране появился роскошный персонаж: парень лет тридцати, высокий, коротко стриженый, светловолосый, морда – застрелиться, а ещё мужик классно махал ногами, кося террористов, как косой. Правда, мужик косил врагов не один, а в компании ещё одного не менее лихого парня, но тот моё сердце не затронул так, как первый. К сожалению, посмотреть на подвиги невероятно красивого мужика мне не дали деловитые дядьки, которые, по-хозяйски рассевшись за стойкой, заказали пиво и потребовали, чтобы бармен «переключил эту древность на футбол». Кино показывали по НТВ, Интернет в чистой зоне работал как часы, и я успела узнать, что начала смотреть фильм «Универсальный солдат», а понравился мне некий американский актёр Дольф Лундгрен, родившийся в Швеции. На этом мне пришлось свернуть шарманку: началась посадка в самолёт.

      Протискиваясь мимо пузатого дядьки к своему месту у окна, я снова вспомнила о нечаянной встрече, вернувшей меня в прошлое.

      Своё имя я получила потому, что моя мама была большой поклонницей Мориса Дрюона, зачитывалась его романами и ещё до моего рождения выбрала имена для детей: мальчика было решено назвать Филиппом, девочку – Изабеллой. О том, что Изабелла Степановна звучит не так красиво, как Изабелла Английская, моя мама не подумала. Хотя, если бы королева Англии получала паспорт в России, там было бы написано: Изабелла Филипповна Капетинг. Тоже не шедевр, я вам скажу.

      Впрочем, может быть вычурное имя и не доставило хлопот, если бы не моя собственная несдержанность, из-за которой я получила обидную кличку «королева английская». Да, обозвала меня Дашка, но я сама напросилась.

      Мы жили в небольшом посёлке. Мой дед был стрелочником, бабушка – фельдшером. Родители работали в городе – уезжали рано, возвращались поздно, и видела я их только на завтрак, да по выходным.

      Дом наш стоял последним на краю посёлка, у самого переезда, а соседом нашим был дядя Коля Матвеев, очень красивый мужчина, на которого заглядывались все поселковые дамы.

      Когда мне было года три, дядя Коля уехал куда-то на заработки, вернулся через пару лет и сразу принялся за строительство. Первым делом отгрохал высоченный забор, отгородившись ото всех, и принялся за дом: старый снёс, поставил новый – в два этажа, баню и беседку для шашлыков. Соседей к себе дядя Коля пускал редко, потому о строительстве ходило много слухов. Сказки о хоромах Матвеева перестали рассказывать, когда у дяди Коли в гостях побывала одна из поселковых сплетниц. Та в деталях поведала о соседских чудесах, народ дяди Колины выверты не особо заинтересовали, и люди нашли новую тему для обсуждения.

      Новая волна слухов о жизни дяди Коли поднялась, когда мне было шесть лет. Именно тогда к соседу привезли дочку, ту самую Дашку.

      Дело было летом, и я очень хорошо помню, как всё произошло. Я играла во дворе, когда мимо нашего дома прошла красивая женщина с девочкой. Одеты они были очень странно: в длинные платья