Мертвые в прятки не играют. Елена Донцова

Сашка, сказала испуганно:

      – Ты так кричала! Я в соседнем номере услышала и прибежала. Что тебе приснилось?

      – Будто меня окружает толпа и требует сказать, где Стася, – прохрипела Вероника. Голос оказался сорван, горло саднило.

      Сашка принесла ей воду в стакане, присела рядом и жалостливо вздохнула:

      – Да, тебе тогда больше всех досталось.

      – Разве вам – нет?

      – Ну, понимаешь, мы все-таки были свои, а ты – приезжая, значит – чужая.

      – А я думала, потому, что это я тогда предложила сыграть в эту дурацкую игру.

      – Что ты?! – даже испугалась Сашка. – Кто об этом знал? Мы никому не говорили, никому из ребят, я имею в виду. И вообще, это не имеет никакого значения.

      Немного посидели в молчании.

      – Вот ты живешь все в том же городе, – задумчиво произнесла Вероника. – Скажи, ты слышала хоть что-нибудь о Стаське?

      Сашка тут же сникла, помотала головой:

      – Нет, никогда и ничего. А когда нашу бывшую школу превращали в этот самый супер-пупер-вип-лицей, ее ведь почти по кирпичикам перебрали, понимаешь?

      Вика кивнула. Саша посмотрела на часы и заторопилась:

      – Все, собирай вещи, а то Юлька будет бухтеть. Скоро нужно выезжать.

      В аэропорту к ним подошел человек в лыжном свитере, протянул стопку паспортов со вложенными в них билетами. Вероника сильно вздрогнула, ноги стали ватными, в голове зашумело. Впервые она увидела ОДНОГО ИЗ НИХ. И так буднично, без всякого предупреждения. Мало что соображая в этот миг, она шагнула вперед, но Сашка тут же вцепилась ей в руку.

      – Не нужно, – зашептала она. – Он все равно ничего тебе не скажет. У нас с Юлькой не принято с ними разговаривать. Они – сами по себе, и мы – сами по себе.

      – Ничего себе – сами по себе!

      – Но ведь он тоже на кого-то работает. А до этого кого-то нам – как до луны! Зачем же нервы тратить?

      Замерев, Ника пристально смотрела на мужчину. Он немного проводил их, даже помог нести вещи. А перед таможней встал не рядом с ними, а в соседнюю очередь. Ему на вид было лет тридцать пять. Обычное, даже симпатичное лицо со следами сильной усталости, оцепеневший, в одну точку, взгляд.

      «И такой мог хладнокровно похитить и убить моих детей, если бы я отказалась сотрудничать с ними», – терзала себя Вероника.

      В самолете они втроем сели рядом, мужчина – в хвосте. Кажется, он был не один – рядом с ним маячил какой-то молодой типчик в строгом костюме. Но Вероника не посмела спросить об этом приятельниц, которые нарочито не глядели в сторону сопровождающих. Вероника поняла: за дни несвободы у них выработалась особая внутренняя этика в отношениях со своими тюремщиками.

      Во время полета листали досье. Впрочем, Юлька скоро потеряла к нему интерес.

      – Совершенно заурядная жизнь. Все как у нас, за исключением регулярных походов в мечеть и количества детей. Никаких скелетов в шкафу.

      – Как и у нас, – вставила Сашка.

      Вероника осторожно заглянула в папку, полистала, а потом спросила:

      – А